Как отмечали День победы в Крыму, Москве и Киеве? Где 8 и 9 Мая – дни памяти и примирения, а где – повод для мобилизации и некоторого чванства? Об этом в эфире Радио Крым.Реалии говорили с политическим экспертом, политологом Евгением Магдой и журналистом, профессором Грузинского государственного университета Илии Олегом Панфиловым.
Your browser doesn’t support HTML5
Радио Крым.Реалии/ Как это было. 9 мая в Крыму, Украине и России
– Евгений, принято считать, что празднование 9 Мая – это некий замер настроений и линии поведения власти в государстве. Что можно сказать по поводу празднования 9 Мая в Москве?
Магда: Я думаю, нынешнее празднование вписывается в формулу, которая продвигается в российском информационном пространстве – «Можем повторить». Не очень понятно, что именно могут и будут повторять, однако готовы. В России День победы над нацизмом имеет внутриполитический аспект и направлен на то, чтобы поднять роль России в современном мире. События 70-летней давности Россия экстраполирует на сегодняшний день, показывая свою на самом деле искусственную влиятельность, демонстрируя, что она является одним из мировых лидеров, и делая все, чтобы показать себя лучше, чем на самом деле.
– Если в Крыму празднование 9 Мая было похоже на московское, то в Киеве все было иначе. О чем свидетельствует эта разница?
Магда: Это свидетельствует, что есть европейский формат празднования, более связанный с почтением памяти ветеранов и стремлением не допустить повторения мировой войны. В Украине празднование Дня победы и Дня примирения и памяти проходят под лозунгом «Ніколи знову» – «Никогда снова». В российско-советском же формате происходит вакханалия. Прекрасная иллюстрация – псевдопрокурор Крыма Наталья Поклонская с портретом Николая ІІ. Знаете, когда-то в журнале «Перец» была рубрика «Страшно перо не у гуся», что означает «нарочно не придумаешь» – вот это как раз тот случай.
– К нашей беседе присоединяется журналист, профессор Грузинского государственного университета Илии Олег Панфилов. Олег, ваш коллега Евгений Магда уже высказался о поступке Поклонской, пришедшей на празднование Дня победы с иконой Николая ІІ. Что вы думаете по этому поводу – как стоит расценивать этот жест?
Панфилов: Я преподаю конфликтологию, журналистику и немного политологию. Я не врач, и потому объяснять, каким образом прокурор Крыма пришла с иконой Николая ІІ, я не могу – как и многое, что происходило на площадях России и в том числе оккупированного Крыма.
– В России с некоторых пор 9 Мая празднуется достаточно милитаризовано. Дети в советской униформе, воздушные шары в виде танков, выставки техники – в частности, в Симферополе 9 мая началось именно с выставки военной техники. Евгений, для чего эта милитаризация?
Магда: Этому есть простое объяснение: Россия пытается всеми средствами показать, что Крым – ее, и потому поддерживает культ так называемой Победы. Нарушение норм международного права она превращает в своеобразный подвиг. Кроме того, не стоит забывать, что Россия активно превращает Крым в сплошную военную базу. Потому она соответственно реагирует на вызовы, демонстрирует, что является правонаследницей СССР со всеми его недостатками.
– Олег, а как проходит 9 Мая в Грузии?
Олег Панфилов
Панфилов: Ветераны пришли в парк к монументу, где собираются каждый год. Никакого ажиотажа нет. У нас все же население поделилось: большинство уже понимает, что на самом деле праздничная дата – это 8 мая, и она связана с победой союзников в войне с Германией. Последние годы, после того, как был принят закон «Хартия свободы», запрещающий советскую символику, у нас запрещены все памятники диктаторам. Часть активистов где-то нашла памятник Сталину и облила его красной краской. Никакого ажиотажа, подобного тому, что есть в Украине, Беларуси, Казахстане, нет. Ветеранов осталось мало. Самое главное, что многие люди в Грузии обижены на российское руководство, которое забывает о вкладе жителей Грузии в победу.
– Олег, вы сказали, что в Грузии произошла трансформация Дня победы – акценты с ликования сместились в пользу памяти жертв Второй мировой войны. Были ли в вашем обществе процессы и инциденты, подобные украинским?
Панфилов: В Грузии большинство населения не принимает коммунистических лозунгов и идеологии. Там есть коммунистическая партия, но в ней, насколько помню, 50 с половиной человек, она не пользуется популярностью. В Грузии очень иронично относятся к периоду, когда у власти были коммунисты. Если в Украине и России говорят «советское время», то в Грузии говорят «во времена коммунистов». Так что тут нет такого ажиотажа. Тем более, что большинству грузин стыдно за то, что Сталин был диктатором. Кроме того, в Грузии было репрессировано очень много людей, фактически в каждой семье есть репрессированные. 400 тысяч человек, а это почти каждый десятый грузин, участвовал во Второй мировой войне, и 80 тысяч погибли. Поэтому к войне относятся как к трагическому периоду истории. Люди помнят о том, что их родственники воевали, кто-то погиб, был ранен, искалечен. Так что никакого ажиотажа с красными флагами или георгиевскими лентами тут быть не может – к тому же, эти ленты запрещены.
– А есть ли иная символика? В Украине, к примеру, используется символ красного мака.
Панфилов: Иная символика появилась еще 6 или 7 лет назад – в качестве нагрудного знака в эти трагические дни люди носят красные маки.
– Евгений, о чем говорит смена символа, с которым отмечается День победы? И о чем говорят попытки отдельных людей все же выходить с георгиевскими лентами?
Евгений Магда
Магда: Красный мак – это общеевропейский символ погибших в Первой и Второй мировой войне. Это способ почтить память. Кроме того, это принадлежность к общеевропейской традиции. Но с учетом того, что у нас был длительный советский период истории, есть очень деликатный момент. Я считаю, что настоящие, не фейковые, ветераны Второй мировой имеют право праздновать так, как считают нужным. Но при этом они не должны быть живым щитом для политических сил, которые на этом спекулируют и расшатывают ситуацию. К сожалению, понимания этого в нашем обществе пока нет. Но, думаю, мы достаточно быстро движемся к нормальному восприятию этого праздника, к нормальным шагам в этом направлении, и европейская традиция будет распространяться.
– Скорбь о жертвах Второй мировой – это в некоторой степени личное дело каждого, и атрибутику каждый волен выбирать сам. Не кажется ли вам, что это своеобразная система маркировки «свой-чужой»?
Магда: Да, и российская пропаганда это очень активно использует. Уверен, по российским каналам показали сюжеты о стычках в Киеве, но не показали, что в парке Победы открыли памятник ветеранам Второй мировой. Мы живем в условиях гибридной войны, и Россия использует популярный праздник, чтобы еще больше расслаивать украинское общество.