Коллаборационизм (сотрудничество с оккупантами) в годы Второй мировой войны был явлением распространенным и имел место в каждой оккупированной стране. Чтобы понять суть этого явления в каждом конкретном случае, следует выяснить политические, военные обстоятельства, исторические реалии, попытаться понять психологические причины, с которым столкнулось население, вынужденное контактировать с врагом.
Когда же речь идет о коллаборационизме народов, обвиненных сталинским режимом в поголовном сотрудничестве с врагом и подвергнутых за это депортации из мест извечного их проживания, не следует забывать о таких тонких материях, как национальные чувства и межнациональные отношения. Эти народы долгие годы были стигматизированы (от «стигма» – навешивание общественных ярлыков), весьма точно обозначил этот социально-политический феномен историк Александр Некрич – «наказанные народы».
Стигматизация часто приводит к дискриминации, то есть к реальным действиям, ограничивающим права какой-то группы. Так случилось с крымскими татарами – когда стигматизации подверглась целая этническая общность, причем продолжалось это длительное время…
Недоумение и протест по поводу факта депортации и несправедливых огульных обвинений звучали в самых первых письмах крымских татар-фронтовиков – в партийно-правительственные органы
Обвинение «многих крымских татар» в измене Родине, дезертирстве из частей Красной Армии, переходе на сторону противника, создании «татарских национальных комитетов» было сформулировано в Постановлении ГКО №5859сс от 11 мая 1944, на основании которого крымские татары были полностью, как единый этнос, выселены из Крыма.
Недоумение и протест по поводу факта депортации и несправедливых огульных обвинений звучали в самых первых письмах крымских татар-фронтовиков – в партийно-правительственные органы. После ХХ съезда КПСС и снятия режима спецпоселений такие письма, а также коллективные петиции в высшие инстанции приняли массовый характер.
В одном из писем И. Меметов из Янгиюля резонно замечал в связи с изданными массовыми тиражами книгами Ильи Вергасова «В горах Таврии» и Иван Козлова «В крымском подполье» (последняя была удостоена Сталинской премии за 1947 год): «Авторы этих книг клеветнически выступают против целого народа – крымских татар, без стеснения называют десятки тысяч участников Отечественной войны и партизан крымских татар изменниками Родины. В этих книгах не упоминается ни одна фамилия членов и руководителей подпольных групп и бойцов, командиров партизанских отрядов – крымских татар, тогда как многие из этих товарищей имеют удостоверения об их участии в подпольном и партизанском деятельности за подписью самого тов. Козлова, исполняющего после освобождения Крыма обязанности заместителя председателя Комиссии по делам подпольных организаций Крыма».
Алиме Абденнанова
В середине 1960-х годов активисты национального движения неоднократно и безуспешно обращались в высшие органы власти с просьбой увековечить память героев войны – крымских татар. В фонде Верховного Совета СССР в Государственном Архиве Российской Федерации сохранилось ходатайство 24 активистов движения, обратившихся в Президиум Верховного Совета СССР с просьбой о присвоении звания Героя Советского Союза Алиме Абденнановой, руководителю подпольной группы деревни Джермай-Кашик, и Абдулле Дагджи, одному из руководителей симферопольского подполья.
Отрезанные от официальных средств массовой информации, в условиях масштабных историографических фальсификаций и запрета даже этнонима, крымские татары предпринимали собственные исторические разыскания. Так, в 1965-1966 годах активисты движения начали собирать данные о потерях в ходе депортации и в местах ссылки. Согласно народной переписи, во время переселения и в первые годы жизни на новых местах погибли 46,2% крымских татар.
История войны в Крыму постоянно освещалась и оспаривалась в программных документах движения, посланных в высшие органы власти, говорилось в них и о многочисленных фактах фальсификаций истории партизанского движения в Крыму.
Чтобы достучаться до руководства страны с этой проблемой, требовались поистине титанические усилия. В подготовительных документах к Указу Президиума Верховного Совета СССР от 5 сентября 1967 года «О гражданах татарской национальности, ранее проживавших в Крыму», принятом под сильным давлением различных акций национального движения, находим официальный ответ на один из самых болезненных для крымских татар вопросов: «В период Великой Отечественной войны многие крымские татары активно сотрудничали с гитлеровскими захватчиками, причем основная масса татарского населения не оказывала предателям противодействия».
Требования крымских татар о снятии таких обвинений в документе назывались безосновательными, поскольку «имевшие место в годы Великой Отечественной войны факты предательства никем не опровергнуты». Действительно, опровергнуть такие обвинения было практически невозможно, поскольку власть всячески противилась обнародованию сколько-нибудь альтернативной информации на эту тему.
«Катакомбная» крымскотатарская историография, существовавшая в самиздатских «Информациях» национального движения, обращениях в партийно-правительственные органы, была конкурирующим по отношению к официальному дискурсом
Тем не менее непрофессиональная, «катакомбная» крымскотатарская историография, существовавшая в самиздатских «Информациях» национального движения, обращениях в партийно-правительственные органы, была конкурирующим по отношению к официальному дискурсом. Есть все основания утверждать, что упорство, с каким активисты движения пытались донести до власти простую мысль о том, что «народ не может быть предателем», сыграло свою положительную роль при вынесении решения о снятии огульных обвинений в предательстве в Указе от 5 сентября 1967 года.
Однако культивирование мифа о некоей особой вине крымских татар в Великой Отечественной войне продолжилось и в 1970-1980-е, что вполне объяснимо: официальный и историографический дискурс служил идеологическим оправданием политики по отношению ко всему комплексу проблем, связанным с восстановлением прав крымскотатарского народа (массовое возвращение народа в Крым, восстановление автономии, политическая реабилитация).
Крым в период оккупации. 1942 год. Государственный архив Германии
В начале 1990-х, после длительной борьбы крымских татар за возвращение на родину, начался процесс репатриации. В 1989 году была принята Декларация Верховного Совета СССР «О признании незаконными и преступными репрессивных актов против народов, подвергшихся насильственному переселению, и обеспечении их прав». Постановление Верховного Совета СССР от 7 марта 1991 года в связи с принятием этого документа отменило акты высших органов власти, послужившие основой для противоправного насильственного переселения народов, ограничения прав этих народов и незаконной ликвидации их национально-государственных образований.
В ныне действующем Уголовном кодексе Российской Федерации имеется статья «Геноцид», предусматривающая наказание за «действия, направленные на полное или частичное уничтожение национальной, этнической, расовой или религиозной группы путем убийства членов этой группы, причинения тяжкого вреда их здоровья, насильственного воспрепятствования деторождению, принудительной передачи детей, насильственного переселения либо иного создания жизненных условий, рассчитанных на уничтожение членов этой группы».
Выяснение степени вины крымских татар в Отечественной войне, артикулируемая или имплицитная попытка пересмотра реабилитирующих документов – излюбленное занятие многих авторов
Казалось бы, заметные шаги в области законодательства на пути превращения тоталитарного государства в демократическое должны сопровождаться повышением уровня правосознания, изменением общественных представлений о столь уродливых явлениях советского прошлого, какими были депортации недоминирующих групп населения и «наказанных народов». У исследователей появилась возможность изучить сюжеты, связанные с историей репрессированных народов, в новой системе координат, во всей их полноте и сложности, без оглядки на жесткие установки партийных органов, без необходимости выносить обвинительные приговоры.
Но нет – вновь и вновь выяснение степени вины крымских татар в Отечественной войне, артикулируемая или имплицитная попытка пересмотра реабилитирующих документов – излюбленное занятие многих авторов.
В статье «За что Сталин выселял народы» анонимного автора на сайте stalinism.narod.ru, общий пафос которой направлен на доказательство мысли, что Сталину было за что выселять крымских татар, чеченцев и ингушей, представителей других выселенных народов, читаем: «После начала Великой Отечественной войны многие крымские татары были призваны в Красную Армию. Однако служба их оказалась недолгой. Процитируем докладную записку зам. наркома безопасности СССР Б.З. Кобулова и зам. наркома внутренних дел СССР И.А. Серова на имя Л.П. Берии, датированную 22 апреля 1944: «Все призванные в Красную Армию составляли 90 тысяч чел., в том числе 20 тысяч крымских татар... 20 тысяч крымских татар дезертировали в 1941 году из 51-й армии при отступлении ее из Крыма».
«Особая папка Сталина», где хранятся многие подготовительные документы к депортации крымских татар
Автора статьи не смущает странность формулировки: «20 тысяч призванных… 20 тысяч дезертировавших». У него нет и мысли задаться вопросами, как воевала 51-й армия в 1941 году, какие она при этом несла потери и как так случилось, что советские военачальники сдали Крымский полуостров на долгие несколько лет оккупации, свалив впоследствии всю вину на «народы-предатели» (напомним, что помимо крымских татар, из Крыма в 1944 году по обвинению в пособничестве врагу были депортированы греки, армяне, болгары).
Удивляет не только некритичный подход некоторых авторов к содержащимся в документах сведениям, но и та легкость, с которой некоторые современные авторы «раздают» оценки людям, попавшим в по-настоящему экстраординарные, экстремальные условия войны…
Окончание следует