Ловушка для «Газпрома»

В конце апреля в Португалию прибыл первый танкер со сжиженным природным газом (СПГ) из США, предназначенным для рынка Европы. Объемы новых поставок покажутся каплей в море в общем газовом импорте Европейского союза, в котором подавляюще доминируют трубопроводные поставки. Но стоит вспомнить, что именно Европа обеспечила в 2015 году рост объемов общемировой торговли СПГ до рекордных уровней. По своей себестоимости, американский газ оказывается на европейском рынке в одной “весовой категории” с российским газом, отмечает эксперт, тогда как возможности дальнейшего ее снижения у них сильно разнятся. При этом и американский, и российский газ значительно проигрывают по себестоимости лидеру европейского импорта СПГ.

В 2015 году объем мировой торговли сжиженным природным газом увеличился на 2,5%, впервые превысив 245 млн тонн, отмечалось в недавнем докладе Международной организации СПГ-импортеров (GIIGNL). Такой рост оказался в полтора раза меньшим, чем в 2014 году, но ему предшествовали два подряд года сокращения.

В целом в мире насчитывается сегодня 19 стран-экспортеров СПГ – крупнейшим из них является Катар, на долю которого приходится 32% всей мировой торговли СПГ. За ним следуют Австралия (12%) и Малайзия (10,2%). Для сравнения, доля России составила в прошлом году 4,3%.

Стран-импортеров СПГ в мире сегодня – 34. Причем 72% всего импорта сжиженного природного газа приходится на страны Азии. Три крупнейших его потребителя в 2015 году – Япония (34,7% общемирового), Южная Корея (13,6%) и Китай (8,2%). На страны Европы, вместе взятые, пришлось 15,3%, на Северную и Южную Америку – 8,5%.

Однако именно Европа обеспечила львиную долю прироста общемирового спроса на СПГ в прошлом году, так как потребление и в Азии, и в Америке сократилось. Импорт СПГ в европейские страны увеличился в 2015 году сразу на 15,8%, что, в свою очередь, обеспечило первый за четыре последних года прирост общего потребления в Европе природного газа в целом – на 4%, отмечала в конце марта ассоциация Eurogas.

При этом в общем газовом импорте Европы доля СПГ, непрерывно повышавшаяся с 1998 года и достигшая пика в 20% в 2011 году, с тех пор сократилась более чем на четверть и теперь составляет лишь около 15%. Соответственно, оставшиеся примерно 85% европейского газового импорта приходится на поставки по трубопроводам. При этом рыночные цены на природный газ в Европе только в течение 2015 года упали более чем на 40%, продолжив снижение и в этом году.

На таком “рыночном фоне" и прибыл вечером 26 апреля в португальский порт Синеш танкер Creole Spirit, ознаменовав начало коммерческих поставок природного газа из США в Европу, которая более 30% всего потребляемого газа получает по трубопроводам, берущим начало в России.

В целом на долю СПГ, по данным Международного энергетического агентства, приходится около 10% общемирового спроса на природный газ. В еще недавние годы высоких цен на энергоносители в мире было запущено много новых СПГ-проектов. Однако, хотя в 2015 году мировая торговля сжиженным природным газом и достигла рекордного уровня, теперь следует ожидать замедления ее роста, отмечает в интервью Радио Свобода исполнительный директор американской консалтинговой компании East European Gas Analysis Михаил Корчемкин. Да, потребление растет, его стимулируют низкие цены, но поставки СПГ теми же низкими ценами отнюдь не стимулируются, отмечает эксперт. “То есть производить сжиженный природный газ на некоторых заводах стало просто невыгодно”.

– ​Еще три года назад рыночные цены на газ в США были в 2,5-3 раза ниже, чем в Европе, и в 3-4 раза ниже, чем в Азии. И тогда американский экспорт газа, будь он уже разрешен, оказался бы более чем конкурентоспособным. Однако теперь былой разрыв в ценах на трех крупнейших мировых рынках резко сократился – цены в Европе и в Азии фактически сравнялись и превышают внутренние в США лишь примерно в два раза. Более того, к концу апреля текущие азиатские цены оказались даже чуть ниже европейских. А если учесть еще и стоимость доставки американского газа – сколь конкурентным он в целом оказывается в Европе? Или в Азии?

– Американский СПГ вполне конкурентоспособен в Европе, поскольку себестоимость доставленного сюда американского газа ниже, чем того же газа, доставленного в Азию. В Азии, действительно, ему конкурировать трудно. Пока там успешно увеличивает долю рынка СПГ из Австралии.

​– ​Если иметь в виду себестоимость самой добычи и доставку, сколь конкурентным на европейском рынке оказывается газ из США по сравнению с СПГ, доставленным сюда из Катара (56% всего импорта СПГ в Европу), а также по сравнению с "трубопроводным" газом "Газпрома" из России?

– Американский СПГ по себестоимости проигрывает катарскому и находится примерно в одной весовой категории с российским трубопроводным газом. Судя по данным, приведенным газетой The Wall Street Journal, американский газ был поставлен в Европу примерно по 4,5 доллара за один миллион британских тепловых единиц (BTU). Себестоимость поставленного сюда российского газа сейчас – примерно такая же. В этом смысле, с точки зрения цен и себестоимости, предстоит очень жесткая конкуренция. Газ из Катара стоит менее 3 долларов за миллион BTU – это себестоимость катарского СПГ, доставленного в Англию.

– ​"Газпром" много говорит о планах сокращения собственных издержек – чтобы выдержать конкуренцию на европейском рынке. Но сколь велик потенциал такого сокращения?

СПГ-танкер в порту Роттердама. Сжиженный газ составляет около 15% общего газового импорта Европы. Еще пару лет назад эксперты прогнозировали скорое расширение этой доли до 40%

– "Газпром" пока занимается, скорее, повышением затрат на транспортировку. Дело в том, что каждый новый газопровод увеличивает амортизацию (постепенный перенос стоимости основных фондов компании на себестоимость ее продукции. – РС) и, таким образом, увеличивает общие затраты на транспортировку экспортируемого газа. При этом старые газопроводы, которые ведут в Украину, также сохраняются на балансе компании. Поэтому в целом амортизация получается достаточно высокой. И получается, что с каждым годом доставка российского газа в Европу будет обходиться компании все дороже и дороже – при условии, если "Газпром" продолжит строительство всех новых экспортных газопроводов.

Кроме того, самый выгодный, самый короткий маршрут российского газа, например, в Австрию или Италию пролегает, конечно же, через Украину. Если доставлять его в ту же Италию в обход – через Балтийское море или через Черное море, получится в разы дороже. Это опять же лишает "Газпром" возможности снижения экспортных цен и, в конце концов, приводит к убыткам компании.

– ​Значит, и будущий газопровод “Сила Сибири”, по которому “Газпром” намерен поставлять газ в Китай, окажет дополнительное “давление” на его экспортные цены для Европы?

– Это зависит от того, каким образом "Газпром" будет учитывать этот газопровод в общей своей системе. Например, сейчас поставки газа по газопроводу Сахалин-Хабаровск-Владивосток субсидируются из федерального бюджета, то есть фактически дополнительные расходы ложатся не на сам "Газпром", а на всех налогоплательщиков России. Так же может быть и с "Силой Сибири", если этот газопровод построят. В чем, правда, я очень сомневаюсь…

– ​Но строительство этого газопровода уже началось... Ваши сомнения – в его завершении?

– Газопровод "Сила Сибири" – убыточный проект!.. Он был запланирован в период высоких цен на нефть, к которым были привязаны и цены контракта с Китаем. Но с тех пор нефть подешевела в разы! И стоимость газа на китайской границе будет тоже в разы ниже уровня окупаемости проекта.

Михаил Корчемкин

​– ​Страны Европейского союза, с точки зрения рынка газа, относительно разобщены. Именно поэтому одной из главных задач "Стратегии энергетической безопасности ЕС" провозглашено создание необходимой инфраструктуры – расширение сети трансграничных трубопроводов, чтобы большие объемы газа можно было бы легко перебросить из одного европейского региона другой, возникни такая потребность. Но пока эта "разобщенность" сохраняется, сколь вероятна ситуация, при которой разные поставщики газа в Европу как-то "поделят" между собой отдельные ее регионы? Или такое маловероятно?

– Сейчас такая ситуация исключена. В свое время компании Gaz de France и немецкая E.on попытались жестко поделить рынки – соответственно, французский и германский, но в итоге были наказаны крупными штрафами. Кроме того, большую роль в интеграции европейского рынка играет так называемый “виртуальный транзит” или “виртуальные” поставки газа. Поясняю на примере. Скажем, российский газ поступает в ЕС через Польшу и формально идет, например, в Великобританию. На деле же польский импортер может выкупить этот газ как британский “субъект” и просто “забрать” его из трубы еще на территории Польши. То есть физически молекулы российского газа не достигнут даже территории Германии, а соответствующий польский импортер купит этот газ по “британской” цене.

– ​Но эти “выпавшие” объемы газа, запланированные изначально для британского рынка, должны быть как-то ему компенсированы…

– Польский оптовый потребитель отберет российский газ из транзитной трубы “Ямал-Европа”. Взамен тот же самый потребитель может купить газ Северного моря и поставить его на британский рынок. Итогом станет газовый баланс, но физически газ будет использован не там, куда он был изначально продан.

Кстати, и сам "Газпром" использует точно такую же схему “виртуального транзита” при реэкспорте среднеазиатского газа, а раньше – и азербайджанского. Формально, конечно же, среднеазиатский газ, купленный германской "дочкой" "Газпрома", не проходит через Россию, а потребляется где-то на ее территории. Просто вместо этих объемов в Европу попадают такие же объемы газа, добытого в самой России. А в бухгалтерских проводках все это учитывается как транзит с освобождением от таможенных пошлин.

Если говорить о последствиях наращивания экспорта американского газа для самих Соединенных Штатов, то теоретически можно предположить, что это в какой-то момент приведет к росту внутренних цен, коль скоро все большая часть общей добычи будет уходить из страны. Да, проводились специальные исследования в США на этот счет, которые показали, что такого, мол, не случится, и тем не менее...

– ​Если же в какой-то момент для американских добывающих компаний продажа газа на внутреннем рынке вдруг станет более выгодной, чем его экспорт, то, по идее, им не останется иного варианта, кроме как, по сути, следовать нынешнему примеру Саудовской Аравии – продавать за рубеж дешевле ради сохранения своей рыночной доли. В какой мере вы допускаете подобное развитие событий?..

– Вряд ли это возможно, поскольку, в отличие от Саудовской Аравии, Америка является самым крупным в мире рынком природного газа. Суммарное потребление газа в США гораздо выше, чем, например, в Евросоюзе. Для ситуации же, которую вы описываете, объемы экспорта сжиженного газа из США должны быть весьма значительными. А этого я как раз и не ожидаю в ближайшем будущем!.. Уже сегодня замедляется строительство новых заводов СПГ, а какие-то проекты уже просто выбыли. Например, окончательно закрыт проект такого завода в штате Орегон, который должен был поставлять СПГ через Тихий океан в страны Азии. И, думаю, это – не последний закрытый проект. Так что пока роль экспорта в общем газовом балансе США будет весьма маргинальной.

– ​Еще пару лет назад очень многие аналитики дружно предсказывали, что будущий экспорт газа из США будет нацелен в первую очередь на страны Азии, где цены тогда были очень высокими, да еще на Южную Америку. Кстати, первый экспортный газ из США был направлен в начале этого года в Бразилию и в Индию, а не в Европу. Но за последние годы цены на газ в мире, вслед за ценами на нефть, резко упали. Как теперь представляются будущие главные рынки сбыта для газа из США?

– В краткосрочной и среднесрочной перспективе это будут рынки Южной Америки и Европы. Но по мере установления баланса между спросом и предложением, американский газ все в больших объемах пойдет и в Азию, конечно же. Другое дело – перспектива отказа от использования природного газа как такового. Ну, не полного отказа и не моментального, конечно же, а за счет ускоренного внедрения технологий энергетики на возобновляемых источниках – будь то солнечные батареи или ветряные турбины. В этом случае какие-то производители природного газа могут вообще “пропустить праздник”. Например, Иран или Туркменистан... Думаю, что как раз эти страны будут торопиться, чтобы получить свою долю, пока в целом “эпоха газа” не закончилась…

​– ​Вспомним о Японии... Еще в 2013 году на долю одной только этой страны приходилось 40% общемирового потребления СПГ – это было спустя два года после аварии на "Фукусиме". Теперь же эта доля составляет менее 35%, а Япония постепенно возрождает свою атомную энергетику – стало быть, и газа ей потребуется гораздо меньше. По вашим представлениям, сколь значимым окажется влияние этого фактора для мировых цен на газ? Ведь СПГ, "невостребованный" Японией, его поставщики перенаправят на другие рынки…

– Перед Японией сегодня – трудный выбор: поскольку цены на СПГ низкие, имеет смысл расширять газовую электроэнергетику. С другой стороны, в стране уже запланировали восстановление атомной энергетики. Однако нынешняя дешевизна СПГ может приостановить сокращение его потребления в Японии. А потом все пойдет по старому плану: когда цены на газ вновь вырастут, начнется ускоренное восстановление производства электроэнергии на японских АЭС.

​– ​Одна из основ долгосрочных контрактов "Газпрома" с европейскими покупателями российского газа – привязка к динамике цен на нефть. Однако по мере расширения импорта СПГ в Европу значимость цен спотового рынка, то есть с поставкой в короткие сроки, будет только возрастать. Можно ли предположить, что "отвязка" газовых контрактов от динамики цен на нефть становится неизбежной? Тем более, если эти цены и будут оставаться низкими…

– Несколько недель назад "Газпром" перешел на “спотовую” индексацию цен со своим давним и крупным французским партнером – компанией Engie, бывшей Gaz de France Suez. Это – большой и важный шаг. В целом меня всегда удивляло желание "Газпрома" держать, как говорится, все яйца в одной корзине, то есть иметь максимум контрактов именно с “нефтяной” индексацией. С точки зрения снижения рисков, конечно, лучше было бы их распределить между “спотовой” индексацией и привязкой к нефтепродуктам. Теперь же "Газпром" движется в направлении расширения привязки к спотовым, то есть рыночным ценам. И это разумно, поскольку если упадет какая-то одна цена, то стоимость всей корзины газпромовских контрактов по крайней мере не “провалится”, как случилось совсем недавно.

​– ​Вы отметили, что по своей себестоимости российский трубопроводный газ, поставленный в Европу, и американский газ, доставленный сюда же танкерами в виде СПГ, оказываются в одной “весовой” категории. Но если ценовая конкуренция на этом рынке обострится, сколь велики возможности “Газпрома” по снижению собственных экспортных цен, дабы сохранить свою рыночную долю?

– У "Газпрома" практически не осталось таких возможностей. Согласно только что опубликованному отчету самой компании, прибыльность ее экспортных поставок в прошлом году составила примерно 12-13%. Думаю, сейчас она еще ниже, поскольку цены на газ в Европе снижались быстрее, чем сокращались затраты "Газпрома".

Проблема "Газпрома" и в непредсказуемости компании. Например, зимой 2014-2015 годов "Газпром" неожиданно вдвое сократил поставки газа в Европу, причем по всем направлениям – не только через Украину, но и по газопроводу "Северный поток". Компания стремилась уничтожить таким образом ресурсную “базу” в Европе для реверса на Украину, но – не получилось. Для европейских партнеров это стало свидетельством ненадежности поставок российского газа. Наконец, и глава "Газпрома" Алексей Миллер, и президент России Владимир Путин не раз заявляли, что могут и будут прикручивать “газовый кран” в будущем, если что-то на европейском рынке пойдет не так. А это заставляет европейцев искать поставщиков газа в других странах – в частности, в США, Катаре, в Северной Африке, в странах Каспийского региона. Поэтому доля российского газа на рынке Европы больше зависит не от самих европейцев, а от политики России и от предсказуемости его поставок.

– ​Доля “Газпрома” на газовом рынке Европы, по оценкам самой компании, в 2015 году составила 31%. По вашим представлениям, как она может меняться в ближайшие годы?

– В “нормальных” условиях эта доля сохранится и будет колебаться, скажем, в пределах 30-35%. Но здесь, опять же, имеет значение фактор предсказуемости поставок российского газа. Ведь абсолютно неизвестно, что и как может повлиять на решения российского руководства, когда и где ему захочется перекрыть “газовый кран”?.. Исключать этого нельзя, ведь уже бывало…