Крым. Связь поколений

Специально для Крым.Реалии

Время от времени необходимо отходить от восприятия происходящего сквозь призму ярких новостных заголовков. При многократном и ежедневном повторении даже самое компетентное обсуждение локальных событий часто «сбивает прицел» мышления.

Кто-то проворовался или сделал громкое заявление, где-то произошла трагедия или осуществился долгожданный проект. Такие горячие новости дают пищу для размышлений, но отвлекают внимание от многих принципиальных вещей.

Это касается и крымской проблемы. О полуострове говорят в Украине, России, Европе и даже в США. Однако, как правило, обсуждаются либо принципиальные позиции («Крымнаш»/«не ваш, а наш»), либо громкие события.

А вот о будущем полуострова говорить как-то непривычно и неудобно. И речь не о российских планах по реализации ФЦП, строительству моста или возвращению республике статуса всесоюзной здравницы. Это довольно формальный, чиновничий подход, который не имеет ничего общего с реальным будущим Крыма.

Вопрос в том, что если в ближайшие 2, 3, 5, 10 лет положение дел в регионе не изменится (срок существования путинского режима неизвестен), то каковым станет местное население? Если появится поколение крымчан, не помнящих своей жизни в Украине, кем они будут себя считать: россиянами, украинцами, жителями «серой зоны» или непризнанной республики?

Кажется, с течением времени ослабевает связь не только между Крымом и Украиной, но и между теми, кто соотносил себя с украинским народом, и теми, кто лишен такой возможности даже на уровне языка и визуальной культуры государственных символов.

Ментальная карта

Жизнь в условиях оккупации и сомнительной легитимности властей уже сама по себе вносит определенные коррективы в сознание новых поколений. Кроме того, не надо забывать и об общеизвестном источнике формирования гражданского мировоззрения – пропаганде.

Однако есть и более прагматичные вещи, которые могут заставить крымчан считать своей столицей Москву, а не Киев. Хотелось бы рассказать и об этих причинах, но не для того, чтобы в очередной раз пожаловаться на потерянное для Украины поколение, а чтобы найти им конкурентоспособную альтернативу.

​О транспорте. Если до российской столицы из Симферополя можно добраться за два часа (прямым авиарейсом), а до Киева – за 12-16 часов (через две границы и с возможными пересадками), то понятно, что в бытовой географии Москва становится действительно ближе.

Тут же необходимо вспомнить и о Керченском мосте. Его главная стратегическая опасность для Украины не в том, что в Крым можно будет оперативно перебрасывать войска с Кубани, а в том, что это сооружение изменит логику территориального мышления крымчан, создав ощущение связи с другими регионами России, которого сейчас совершенно нет.

Банальный пример: для крымского ребенка любой поезд будет ассоциироваться с Керченским мостом и Россией, поскольку до снятия блокады и отмены санкций в Украину составы ходить не будут.

Конечно, сейчас не может быть и речи о том, чтобы восстановить железнодорожное сообщение с Крымом, однако какие-то транспортные хабы и изменения инфраструктуры на границе с полуостровом просто необходимы: это может быть альтернативой для крымчан.

О холодильнике. Безусловно справедливая продуктовая блокада имеет один очень существенный недостаток – отсутствие на полуострове украинских продуктов, а значит, и чувства потребительского единства с остальной частью страны.

Из Киева я всегда привожу детям своих приятелей и родственников шоколадки известных украинских брендов. Это хороший гостинец, потому что на полуострове их не найти.

Бренды украинских продуктов, часто построенные на патриотической рекламе и эксплуатации образа европейской страны (например, пивные марки), действительно способны передавать определенные политические сигналы и эмоции.

Грубо говоря, этикетка товара – это тоже определенный фронт, поле идеологического боя, которое можно использовать в собственных целях. Опять же, нет эффективных механизмов обеспечения крымчан украинскими продуктами, и здесь есть над чем подумать.

Об образовании. Если студент получил диплом крымского университета, в Украине ему с этим документом делать нечего. Обучение в местном вузе (без сотрудничества с украинскими университетами и восстановленным ТНУ) автоматически связывает дальнейшую жизнь человека либо с полуостровом, либо с Россией.

Только в КФУ учится более 30 тысяч студентов, которые захотели остаться в относительно комфортных домашних условиях, а не ехать за высшим образованием в Украину или Россию.

Конечно, признавать документы об образовании, полученные в Крыму, никто не будет. Однако это не значит, что не нужна система условной нострификации дипломов с дополнительной сдачей квалификационных экзаменов для получения документа украинского образца.

Без такой мобильности молодых крымских специалистов невозможно поддерживать контакт поколений.

О политике и соревнованиях. Одним из базовых проявлений гражданских чувств является поддержка представителей собственной страны на соревнованиях. Спортивные это состязания или песенные конкурсы вроде «Евровидения» – не так важно.

Переживание за «своих» здесь является критерием принадлежности к конкретному обществу. Поэтому успешные украинские футболисты, биатлонисты, боксеры, певцы обладают гораздо большим влиянием на сознание крымчан, чем государственные институты.

Так что любое обращение победителей соревнований и конкурсов к крымчанам или просто актуализация крымской проблемы из их уст имеет огромное значение. И в этом направлении нельзя останавливаться.

Очевидно, что украинское общество думает о развитии и укреплении государственности намного больше, чем нынешний политический класс. Сохранение связей между регионами, семьями и поколениями материковой Украины и полуострова пока не является видимым приоритетом для властей, тотально занятых кулуарной борьбой. Но такое положение вещей необходимо менять, если, конечно, страна безусловно заинтересована в будущей генерации крымчан.

Лев Абалкин, крымский политолог

Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции