Угроза дестабилизации в Крыму сохраняется, а виноваты в этом Запад и Украина, заявил секретарь Совета безопасности Российской Федерации Николай Патрушев на выездном заседании в Ялте 21 марта. Он также призвал российские власти Крыма не допустить конфликтов на национальной почве и сохранить стабильность. На следующий же день у крымскотатарских активистов Шевкета Усманова, Ремзи Муратова и Учкуна Девлетшаева прошли обыски. Кроме того, 22 марта на полуостров прибыл министр обороны России Сергей Шойгу, чтобы проверить, как вводят в эксплуатацию военные городки. Реакции официального Киева на визит Николая Патрушева или Сергея Шойгу пока не последовало.
Зачем в действительности на полуостров нагрянули российские силовики, следует ли крымчанам ожидать усиления репрессий и связана ли с этими событиями отставка севастопольского политика Алексея Чалого? В вечернем эфире Радио Крым.Реалии это обсуждали крымские политологи Дмитрий Омельчук и Александр Стариш.
Your browser doesn’t support HTML5
Радио Крым.Реалии/ Шойгу и Патрушев в Крыму – следует ли ожидать новых репрессий?
– Есть ли, на ваш взгляд, взаимосвязь между приездом Николая Патрушева и обысками у крымскотатарских активистов, Дмитрий?
Омельчук: Я думаю, что такая связь может прослеживаться, поскольку нужно показать работу. С другой стороны, я почти уверен, что опасность, которая якобы исходит от крымских татар, сильно преувеличена, равно как и террористическая угроза для Крыма. Мне кажется, на полуострове с 90-процентной гарантией не дойдет до террористических актов. Для крымских татар подобное было бы самоубийством, и единственный реальный шанс – провоцировать их на какой-то инцидент. Надеюсь, до этого не дойдет. Конечно, крымские татары после февраля 2014 года оказались в уязвимой позиции для подозрений: они открыто выражали неприятие новой власти, между ними произошел известный раскол. Для того чтобы установить над ними полный контроль, нагнетается такой ажиотаж.
Глава Центрального избирательного комитета Курултая крымскотатарского народа Заир Смедляев: «Как раз со вчерашним визитом Николая Патрушева связана вот эта активность: видать, дали добро на более масштабные акции устрашения, чтобы в домах несогласных проводили обыски, приглашали их на допросы, спрашивали о связях с Ленуром Ислямовым. Такие связи есть у многих: одни смотрели телеканал ATR, другие с ним где-то когда-то общались. Все это направлено на то, чтобы закрутить гайки по отношению к несогласным. Маховик репрессивной машины начинает набирать обороты».
– Согласны ли вы с такой формулировкой, Александр?
Стариш: Нет белого и черного, особенно когда идет неопределенный процесс – неопределенный даже для тех, кто это затеял. Всегда нужно найти крайнего, чтобы списать на него все проблемы нынешней оккупационной власти Крыма. Проще всего это делать с крымскими татарами, учитывая их малочисленность. В советское время нас учили, что во всех мировых проблемах виноваты евреи. Крымские татары же возвращались на полуостров как цельный народ, в отличие от остальных малочисленных народов, не представляющих угрозы ни для кого. Кроме того, у крымских татар единственная родина – и это Крым. Россиянам и украинцам есть куда уехать, а им некуда. Очевидно, понимая это, давление оказывают в основном на крымских татар.
– Означает ли визит министра обороны России Сергея Шойгу дальнейшую милитаризацию Крыма, Дмитрий?
Омельчук: Крым сейчас не более милитаризирован, чем в Советском Союзе. После его распада там осталось множество военных объектов, которые Украине не были нужны, да и содержать их было не на что: те же военные городки пришли в запустение. Россия сейчас восстанавливает весь советский потенциал.
Адександр Стариш
Стариш: Давайте будем реалистами: в 90-е годы многие ведущие российские политологи писали, что Крым как военная база потерял свою актуальность после появления межконтинентальных и баллистических ракет. Для того чтобы хотя бы одно судно Черноморского флота вышло в мировой океан, нужно пройти два мелководных пролива, находящихся под контролем страны НАТО – Турции. Советская инфраструктура на полуострове не только физически, но и морально устарела на десятилетия. Сегодня ведущие страны мира имеют оружие шестого порядка, а Россия по-прежнему остается на четвертом уровне. Отставание колоссальное, но восстанавливают эти крымские объекты как некий советский миф.
Омельчук: Я не согласен. Я уверен в том, что именно военный аспект усилений российских позиций в Крыму был ведущим в так называемой «крымской весне». Наверное, россиян меньше всего интересовала судьба здешнего коренного народа в противовес восстановления стратегической базы. К тому же, в Крыму сейчас идет очень активное военное строительство, и для этой цели нужно иметь умиротворенное, подконтрольное и лояльно настроенное население. При этом большая часть крымчан этих процессов не замечает. Там, где строятся военные объекты, люди все видят, обсуждают, но какой-то серьезной помехи для их жизни строительство не представляет – по крайней мере, сейчас.
Эксперт Украинского независимого центра политических исследований Юлия Тищенко: «Президент России Владимир Путин объявил о выводе войск из Сирии, а для мобилизации электората нужно все время поддерживать российское общество в определенном тонусе. Если мы не боремся прямо сейчас с внешними врагами, нам нужны внутренние враги. С точки зрения российского руководства, в Крыму у него масса нелояльных внутренних врагов в лице того же Меджлиса».
– Может ли быть усиление репрессий попыткой отвлечь россиян от неудач на международной арене?
Дмитрий Омельчук
Омельчук: Такая точка зрения, безусловно, имеет право на существование, но делать нечто подобное имело бы смысл ближе к выборам, когда электорат нужно как следует мобилизовать. Даже в крымских условиях сентябрьские выборы 2014 года показали, что энтузиазма у населения поубавилось: явка еле-еле перевалила за 50%. К тому же, очень многие рассуждают так: все равно победит партия «Единая Россия», так зачем напрягаться? Элементы мобилизации перед думскими выборами этой осенью будут использовать совершенно сознательно.
Стариш: Я думаю, многие сейчас не в курсе, что эти выборы будут. До них еще полгода. Заявления Николая Патрушева, с точки зрения Юлии Тищенко, как я понял, касаются, прежде всего, материковых россиян. Крымчане здесь не играют главную роль. То, что российское общество надо постоянно поддерживать в тонусе, – это очевидно. Буквально позавчера «Левада-Центр» опубликовал социологический опрос, который показал, что рейтинг Владимира Путина упал на 10%. В то же время постоянно находиться на острие нервного возбуждения человек не может, и приходит та самая апатия, о которой сказал Дмитрий Омельчук. В какой-то момент неизбежно наступает фрустрация из-за не оправдавшихся ожиданий. Однако рассматривать визиты российских силовиков как попытку мобилизовать материковый электорат, я думаю, не стоит. Здесь скорее показывают, что материковая Россия проявляет заботу о крымчанах со всеми вытекающими последствиями. Кстати, то, что Николай Патрушев и Сергей Шойгу прилетели раздельно, – важный показатель, что не все так хорошо в Кремле сейчас. Министр обороны, естественно, будет заниматься военным строительством, но давайте не забывать: из 30 с лишним тысяч украинских военнослужащих в Крыму на момент аннексии основная масса осталась на полуострове. Я не думаю, что они все так однозначно разделяют радость от последних двух лет жизни под началом России. Напомню, что в крымской Конституции тогда прописали, что крымчане могут служить по месту жительства – отчасти потому агрессор и не получил никакого отпора.
– 22 марта спикер Законодательного собрания Севастополя Алексей Чалый подал в отставку, как он сам говорит, из-за конфликта с российским губернатором города Сергеем Меняйло. Может ли это быть какой-то демонстрацией для Москвы в свете приезда высших силовиков?
Стариш: Сергей Меняйло – контр-адмирал, Алексей Чалый – гражданский человек. Визиты военных и силовиков губернатора Севастополя могут только порадовать, а спикер Законодательного собрания при всех его пророссийских взглядах, действительно, хотел строить цивилизованный город. Но когда он увидел, что все делается по военным командам, то стало ясно, что для гражданского сектора это губительно. Я думаю, Алексей Чалый просто устал бороться, а теперь ясно показал это Москве.