Друг семьи Аметовых: «Смерть Решата – символ действия и объединения»

3 марта 2014 года в Крыму исчез активист, крымский татарин Решат Аметов. Он вышел на одиночный пикет с украинским флагом к зданию Совета Министров Крыма, оцепленному так называемой крымской самообороной. Аметова посадили в машину и увезли в неизвестном направлении, а 15 марта было найдено его изуродованное тело. За что весной 2014 года замучили крымского татарина и почему до сих пор не найдены его убийцы – об этом говорят вдова Зарина Аметова и друг семьи Аметовых Леране Хайбуллаева.

​

– У нас в гостях друг семьи Аметовых Леране Хайбуллаева. Леране, в те дни вы искали Решата вместе с его родными. Как проходили поиски с 3 по 15 марта 2014 года?

Хайбуллаева: Мы пробовали все инструменты, начиная с обращения в правоохранительные органы. Семья обратилась сразу, но тогда представители милиции сказали, что по закону это делается на третьи сутки. Мы действовали, не дожидаясь третьих суток – расклеили объявления по Симферополю. Возможно, их было мало, но мы исходили из тех ресурсов, которые были. Далее я связалась с телеканалом ATR, он разместил видеообъявление. На тот момент у меня был аккаунт в Фейсбуке, и я искала информацию в том числе через соцсети.

Радио Крым.Реалии/ Решат Аметов – первая жертва оккупации

– Важно понимать, что была видеозапись того, как Решата Аметова представители так называемой крымской самообороны уводят с площади Ленина, садят в авто и увозят в неизвестном направлении. Обращались ли вы куда-то, кроме полиции? Что вам говорили?

​Хайбуллаева: Родной брат Решата, Рефат Аметов, даже обращался к руководителю так называемой самообороны, и ему ответили, дескать, ну конечно, мы поможем найти, ваш брат – наш брат. Он нашел поддержку в их лице, но со временем, конечно, это стало неактуально. Он неоднократно приходил, разговоры шли часами, но это были просто слова.

– Из опыта общения с семьями пострадавших во время крымских событий весны 2014 года я знаю, что близким рекомендовали молчать, не выносить вопрос на публику – мол, так человек быстрее найдется. Было ли в вашем случае нечто подобное?

Хайбуллаева: Понимаете, семья искала своего родственника – мужа, сына, отца троих детей. И тогда вообще вопрос не стоял – политика это, не политика. Мы искали родного человека, близкого соседа.

– Леране, когда было найдено тело Решата Аметова, у вас уже были предположения, за что и почему убили именно его? Он ведь не был известным активистом, это был просто человек, который вышел с одиночным пикетом.

Хайбуллаева: Да, и имел очень четкую гражданскую позицию. Он же вышел ради детей. Он всегда хотел жить в свободной демократической стране. Да, он не был известным активистом. Но ряд поступков в течение его жизни говорит о том, что это был абсолютно нерамочный человек. Он всегда создавал прецедент. К примеру, Решат добился того, чтобы на Перовском сельском совете висела табличка, где было бы написано «Перовский сельский совет» на русском, украинском и крымскотатарском языках. Добился того, чтобы в свидетельстве о рождении его средней дочери Хатидже все было записано как у нас, крымских татар. Более того, он хотел, чтобы в паспорте гражданина Украины была запись о том, что он крымский татарин.

– С нами на связи вдова Решата Аметова Зарина. Зарина, по вашему мнению, расследовали ли на самом деле крымские правоохранительные органы убийство вашего мужа?

Зарина Аметова

​Аметова: Я думаю, что они просто делали вид, а на самом деле, конечно же, не расследовали. Они все отрицают. Мы говорили о том, что на видеозаписи момента похищения видно номера машины, лица людей. Правоохранители говорили – нет.

– Что вам известно о ходе расследования? Ведется ли следствие, открыто ли вам дело, какую информацию вам сообщают?

Аметова: Дело открыто, его восстановили. Но пока ничего не известно.

– Смогло ли следствие установить личности людей, зафиксированных на видеозаписи похищения Решата?

Аметова: Конечно. Их допросили, каждый пришел со своим адвокатом. Недавно ко мне пришел, наверное, пятый по счету следователь и сказал, что ничего не знает.

– Но ведь есть видеозапись. Людям объявлено о подозрении, должна бы быть избрана мера пресечения. В каком статусе они проходят по этому делу?

Аметова: Мне это неизвестно. Их просто опросили и отпустили.

– И местоположение этих людей тоже неизвестно?

Аметова: Да.

– У Решата Аметова осталось трое детей. Зарина, помогают ли вам, и как можно помочь вашей семье?

Аметова: Мне помогают обычные простые люди.

– Есть ли у вас надежда, что все-таки это дело будет раскрыто, и виновные понесут наказание?

Аметова: Скорее нет.

– Этим делом также занимаются украинские правоохранительные органы, в частности прокуратура Автономной Республики Крым, которая сейчас находится в Киеве. Есть ли у вас контакт с этим следствием и есть ли, на ваш взгляд, перспективы у этого расследования?

​Аметова: Дело передали из Херсона в Киев. Я общалась со следователями, они тоже ничего не знают. Дело стоит.

– Леране, по вашему мнению, есть ли перспективы раскрытия дела об убийстве Решата Аметова и наказания виновных? И правоохранительные органы какого государства сделают это?

Хайбуллаева: Надо понимать всю абсурдность этой ситуации в российском правовом поле. Есть доказательная база, видеоматериалы, на которых четко видна марка машины, государственный номер, людей, которые проходят как фигуранты дела. Их имена и фамилии можно восстановить. Какой аргумент используют российские правоохранительные органы? Нет доказательной базы. Но она есть. И, думаю, имея достаточные ресурсы, они могли бы довести дело до конца. Как минимум чтобы сказать общественности: мы это сделали, и точка. Значит, что-то там нечисто. Это мои субъективные предположения. Что касается украинских правоохранительных органов – я понимаю, что невъездной статус украинских правоохранителей не дает возможность довести дело до конца. Но я очень надеюсь, что со временем общественность, в частности крымские татары, украинские демократические силы, народ, семья Решата получат ответ на этот вопрос.

– С нами на связи заместитель прокурора Автономной Республики Крым Петр Коваленко. Петр, есть ли у следствия какая-то информация относительно возможных убийц Решата Аметова?

​Коваленко: Прежде всего хочу сказать, что есть понятие тайны досудебного расследования, поэтому просто не могу раскрыть все карты. И, действительно, у нас возникают трудности с ведением первоочередных и дальнейших следственных действий на территории оккупированного Российской Федерацией Крыма. Так что у нас нет доступа ни к вещественным доказательствам, ни к месту совершения преступления. Не всегда мы можем в законном порядке общаться касательно проведения следственных действий при участии свидетелей и потерпевших. Есть наработки, проводятся определенные мероприятия, устанавливаются возможности максимально возможного проведения следственных действий на этой территории. Но на данный момент личности людей, совершивших преступление, не установлены.

– Что вообще может сделать украинская прокуратура в ситуации, когда нет доступа на территорию Крыма?

Коваленко: Максимально фиксировать те нарушения прав человека и те преступления, которые совершаются. Проводить все возможные следственные действия на территории Украины. Если у свидетелей, потерпевших есть возможность приехать на материковую часть Украины, в любую точку, мы готовы в любое время выехать для проведения следственных действий.

– Следственный комитет, у которого есть доступ на территорию Автономной Республики Крым, избегает публичного обсуждения и комментирования дела по убийству Решата Аметова. Как вы думаете, с чем это связано?

Коваленко: Я не могу комментировать действия другой стороны. Тем более, с точки зрения украинского законодательства мы вообще не считаем правоохранителями людей, которые действуют на полуострове Крым.

– Решат Аметов – первый погибший вследствие событий весны 2014 года в Крыму. Однако было еще несколько смертей и много пострадавших. Есть ли у вас конкретные данные и можете ли вы их озвучить?

Коваленко: На данный момент я не готов озвучить эти цифры. Но есть значительное количество уголовных производств следственными подразделениями Национальной полиции по республике Крым и городу Севастополь.

– Леране, сегодня в Киеве и других городах Украины проходят акции в память Решата Аметова. Насколько важно помнить об истории этого человека?

​Хайбуллаева: Я считаю, очень важно. Именно поэтому я и выступила с такой инициативой, обратилась к организации «КрымSOS». Дело ведь не просто в памяти. В своем кругу мы всегда вспоминаем день рождения близкого человека, если он ушел из жизни. А эта жертва лично для меня – символ того, что нужно действовать, нужно идти дальше. Как можешь. Я уже не раз говорила соотечественникам: нужно делать то, что ты делаешь хорошо в своей области. Возрождается язык, возрождаются традиции крымских татар, открывается очень много этнических заведений – рестораны, магазины. Делайте. Это уже происходит, и я призываю действовать в этом направлении дальше. Это тоже своего рода молчаливый протест. Я призываю украинцев, проукраинские силы в Крыму и в Украине объединяться. Для меня Решат и его смерть – символ действия и объединения.

– Как будет выглядеть сегодняшняя акция в память Решата Аметова и что прежде всего должны понять люди, которые станут ее свидетелями?

Хайбуллаева: Я вырезала из картона человечков – символ людей, которые два года тому назад не вышли, не поддержали Решата, хотя призыв был. Возможно, из-за того, что Решат был не очень известным активистом. На этих человечках будут написаны имена людей со всего мира, которые по каким-то причинам не смогут быть на этой акции в Киеве. Будут написаны их имена и фамилии. Я предложила своим соотечественникам в Крыму сделать то же самое. Там запрещены все массовые мероприятия, но можно оставить в людном месте такого же человечка с фамилией Решата Аметова, чтобы люди, проходящие мимо, вспомнили, задались вопросом, кто это, почему эти человечки сейчас, сегодня здесь. Я надеюсь, что киевляне, украинцы поддержат эту акцию в Киеве. К ней уже присоединяются – были сообщения из Запорожья, из Бахчисарая. Я благодарна всем этим людям – от себя, семьи Решата, всех украинцев, крымских татар.

– Многие эксперты, комментирующие крымскую тему, говорят, что история с убийством Решата Аметова – попытка запугать Крым перед так называемым референдумом марта 2014 года. Вы согласны с этим?

Хайбуллаева: У них ничего не получилось. Потом было выступление женщин вдоль трассы, украинцы и крымские татары помогали воинским частям. Эта активность до сих пор есть. Наши политзаключенные сидят. Протест продолжается.