Россия закрыла представительство Организации Объединенных Наций по правам человека и не считает это чем-то экстраординарным. Российские юристы и правозащитники, работающие по «политическим» делам, также называют решение ожидаемым и закономерным, поскольку оно отражает существующую тенденцию к снижению стандартов в области прав человека и незаинтересованность российских властей в международном наблюдении за ситуацией в стране. В связи с этим идея правозащитников, работающих в Крыму, создать международную мониторинговую миссию на полуострове, выглядит все менее реалистичной.
Одним из основополагающих международных документов в области прав человека является Международный пакт о гражданских и политических правах (МПГПП). Он, наряду с Международным пактом об экономических, социальных и культурных правах, конкретизирует положения Всеобщей декларации прав человека, принятой в 1948 году Организацией Объединенных Наций. В МПГПП, созданном в 1966 году и вступившем в силу через десять лет, отражены основные политические права граждан и обязанности государств-участников. В частности, МПГПП среди прочих гарантирует свободу передвижения, равенство перед судом и законом, право на справедливый суд, свободу мирных собраний и ассоциаций, защиту семьи, права ребенка, право на участие в политической деятельности государства, права этнических меньшинств.
Существует два факультативных протокола к Пакту, первый из которых предусматривает возможность личного обращения граждан с жалобами на государство, нарушившее его права. Жалобы принимает Комитет по правам человека ООН. Это организация, в которую входят независимые эксперты, она выполняет мониторинговые функции и может давать рекомендации государствам-участникам по устранению нарушений. Следует отметить, что положения Пактов не являются обязательными, но Комитет ООН может, фактически, оказывать моральное давление на нарушителей и требовать устранения нарушений. Пакты предусматривают определенные случаи, когда государства могут идти на частичное ограничение прав, но при этом должны обосновать такое ограничение.
Международные правозащитные организации во второй половине 90-х годов жестко критиковали российское антиэкстремистское законодательство, которое вводило в правовое поле систему ограничения прав человека. Самые массовые нарушения прав граждан России наблюдатели зафиксировали во время первой и второй чеченской войн в период с 1995 по 2005 год: похищения, пытки и бессудные казни стали массовыми в Чеченской республике, и, в меньших масштабах, в других российских автономиях Северного Кавказа. В Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) поступали сотни жалоб на похищения, убийства и другие преступления российских силовиков, которые не расследовали правоохранительные органы России. Российским властям по решению ЕСПЧ приходилось выплачивать родственникам убитых десятки тысяч евро.
Мониторинговая работа правозащитников, которые информировали среди прочих и уполномоченные структуры ООН о системных нарушениях прав человека в России, отразилась на международной репутации Кремля
Мониторинговая работа правозащитников, которые информировали среди прочих и уполномоченные структуры ООН о системных нарушениях прав человека в России, отразилась на международной репутации Кремля. Граждане России получают со второй половины 90-х получают убежище в США и государствах Евросоюза, поскольку Москва не гарантирует соблюдение их прав. Такая ситуация неустраивает Кремль – Государственная Дума России дала возможность национальным правоохранительным органам не исполнять решения ЕСПЧ.
Международное право в Крыму
Сам приход России в Крым и его аннексия произошли в нарушение международного права, были нарушены границы суверенного украинского государства и его территориальная целостность. Затем последовали нарушения прав несогласных с аннексией и их родственников. В апреле 2014 года решением Федеральной службы безопасности был запрещен въезд на территорию аннексированного Крыма лидеру крымских татар Мустафе Джемилеву.
Вскоре в Краснодаре был осужден за непредумышленное убийство, совершенное в Украине, его сын Хайсер, который ранее был осужден за это же преступление Днепровским судом Киева. Между тем, пункт 7 статьи 14 МПГГ утверждает, что «никто не должен быть вторично судим или наказан за преступление, за которое он уже был окончательно осужден или оправдан в соответствии с законом и уголовно-процессуальным правом каждой страны».
Россия продолжает удерживать в колонии Хайсера Джемилева, не смотря на просьбы Украины о его экстрадиции
Россия продолжает удерживать в колонии Хайсера Джемилева, не смотря на просьбы Украины о его экстрадиции. Информацию об этих и других нарушениях положений международных правовых документов в России и в Крыму распространяют правозащитники России, Украины и других государств, а также и международных организаций.
При этом российские правозащитники не склонны переоценивать роль представительства ООН по правам человека в Москве и его влияние на поведение российских правоохранителей. Московский адвокат Дмитрий Сотников, работавший в Крыму после его аннексии, отмечает, что Россия игнорирует решения Комитета по правам человека ООН. «Поэтому удаление (офиса ООН – КР) – это такая формальность. Режим обретает истинное лицо», – сказал он Крым.Реалии. Сотников назвал «более заметными и неприятными» решения российских властей признать «иностранными агентами» российские правозащитные организации «Мемориал» и «Агора».
Николай Полозов
А его коллега из Москвы Николай Полозов, представляющий интересы заместителя главы Меджлиса крымскотатарского народа Ахтема Чийгоза в процессе по делу «26 февраля», считает, что решение закрыть офис ООН по правам человека в Москве является одним из проявлений политики подавления нынешним режимом правозащитной среды.
«Несколько лет назад, после выступления общества в протестах 11-12 годов, этот маховик начал крутиться все сильнее, а два года назад с аннексией Крыма и агрессией на востоке Украины все имевшиеся до того ограничители власти по всей видимости были сняты. Убийством Бориса Немцова эта точка невозврата была зафиксирована», – сказал он в комментарии Крым.Реалии. При этом московский адвокат считает, что работа офиса ООН по правам человека в Москве была скорее фактором моральной поддержки для российских правозащитников, но не имела решающего влияния на результат их работы.
В российских «горячих точках» правозащитники практически не замечали активности московского представительства ООН по правам человека
В российских «горячих точках» правозащитники практически не замечали активности московского представительства ООН по правам человека. В частности, руководитель ингушской правозащитной организации «Машр» Магомед Муцольгов в комментарии Крым.Реалии сказал, что присутствие сотрудников ООН в Москве никак не отражалось на его работе.
«Я сомневаюсь в том, что наличия офиса ООН или других международных институтов напрямую влияют на ситуацию соблюдения прав человека в России, в нашей стране на все влияют из Кремля, в том числе и через своих ставленников в регионах», – отметил Муцольгов.
Эмиль Курбединов
Крымский адвокат Эмиль Курбединов согласен с Муцольговым. «О работе офиса ООН я узнал после того, как сообщили о его закрытии. Так что говорить о его влиянии на ситуацию, наверное, не стоит», – сказал он Крым.Реалии.
Особенностью Крыма является полное отсутствие на этой аннексированной территории Украины представителей международных правозащитных организаций. Это позволяет сотрудникам ФСБ, «центра по противодействию экстремизму» Министерства внутренних дел России действовать в отношении подозреваемых в экстремистской и террористической деятельности с нарушениями российского законодательства.
Андрей Юров
Способствовать улучшению ситуации могла бы постоянная мониторинговая миссия с участием правозащитников из-за пределов России, считает руководитель Крымской полевой миссии по правам человека Андрей Юров. Эту идею он озвучил во время визита в Киев в январе текущего года. При этом он выразил мнение, что инициативу в работе с российскими властями, в частности с открытием такой миссии в Крыму, должны проявить международные организации.
Ирина Бриюкова
Российский адвокат Ирина Бирюкова считает, что присутствие международных наблюдателей могло бы предотвратить вопиющие нарушения прав человека в Крыму. Но сама возможность открытия такой миссии, особенно после закрытия представительства ООН в Москве, выглядит маловероятной.
«Мое твердое убеждение, что никакой миссии не дадут как-то сильно независимо там работать. Я была в Крыму, я представляю примерно, что там творится. Там люди запуганы, и властям не составит труда сделать так, чтобы само население выступило против любых миссий», – сказала она Крым.Реалии.