В последнее время появляется все больше спекуляций на тему так называемой стабильности времен президента Виктора Януковича образца 2012-2013 годов, когда за 1 доллар давали 8 гривен, коммунальные тарифы не дорожали, не было войны, а Крым оставался в составе Украины. С одной стороны, страна проедала золотовалютные резервы и закладывался фундамент для потрясений, которые ждали украинцев в 2014 году. С другой – люди из ближайшего окружения Виктора Януковича, которые сейчас скрываются в России, утверждают, что вместе с ними Украина потеряла ту самую стабильность.
Как долго с 2013 года доллар мог стоить 8 гривен, чем на самом деле обеспечивалась так называемая стабильность, и к чему привел бы немедленный рост пенсий и зарплат в нынешних условиях? Эти вопросы в эфире Радио Крым.Реалии обсуждали украинский политолог Владимир Фесенко и украинский экономист, исполнительный директор Фонда Блейзера Олег Устенко.
Бывший премьер-министр Украины – Николай Азаров: «Задача правительства заключается в том, чтобы экономика страны развивалась, чтобы росли доходы граждан, а этого в Украине не происходит. Ни одного крупного инфраструктурного проекта не реализовано за 2 года. Реальные доходы населения упали, страна возвратилась в 2001 или 2002 год по уровню развития, то есть 15 лет потеряно. Зачем такое правительство Украине? Любой гражданин должен себя спросить: «Ребята, 15 лет жизни страны пропало зря? Я когда-то получал среднюю зарплату в 500 долларов, а сейчас – 150». В 2016 году планируется еще раз поднять тарифы на электроэнергию, газ, жилищно-коммунальные услуги. Средняя пенсия – 1500 гривен, а жилищно-коммунальные услуги за среднюю «двушку» больше, чем размер пенсии».
Your browser doesn’t support HTML5
Радио Крым.Реалии/ «Стабильность» времен Януковича – миф или реальность?
– Не мучает ли вас ностальгия, когда вы слышите голос Николая Азарова, Владимир?
Фесенко: Нет, но на самом деле я не так плохо отношусь к экс-премьеру и не разделяю мнение о том, что он какой-то там недоумок, примитивный и так далее. Он один из самых опытнейших и компетентнейших украинских политиков, государственных деятелей. Если бы не то, что происходило в последние годы президентства Виктора Януковича, хоть там и сам Николай Азаров постарался немало, – он, может быть, остался бы в другом контексте в украинской политике. Впрочем, все так же со своими «кровосисями» и так далее, со своим ужасным украинским языком и массой претензий. Но это был не самый плохой премьер-министр.
– С другой стороны, это политик, действовавший в насквозь коррумпированной украинской системе последних 23 лет.
Фесенко: Когда он возглавлял налоговую, при нем и сформировалась эта система, несомненно. Может, мы иначе бы его воспринимали, но сейчас то, что он говорит, пытаясь быть гвоздем правительства в изгнании с какими-то странными заявлениями и пари с Арсением Яценюком – это уже что-то вроде старческого маразма. Поэтому никакой ностальгии нет. Я боюсь, что Николай Азаров просто оторвался от реальности, неадекватно воспринимает то, что произошло в Украине, и то, что сейчас происходит. Он не понимает нынешнюю Украину, поэтому живет в своей, совсем другой реальности. А то, что он оказался в лагере врага, говорит о разрушенной экономике, – он должен понимать, что эта экономика разрушена той страной, в которой он сейчас находится.
– Но ведь Николай Азаров – по сути, россиянин, который волею судеб оказался в Украине, а люди его поколения вообще вряд ли могли себе когда-то представить, что между двумя соседними странами возможна настоящая война. Может, он выбрал ту страну, которая роднее?
Фесенко: Согласен. Для него Украина так и не стала своей страной. Он советский человек, я бы даже не называл его россиянином.
– И все же он сменил свою эстонскую фамилию на русскую фамилию жены.
Фесенко: Он просто подстраивался. С русской фамилией было всегда проще сделать карьеру и так далее.
– Так существовала ли эта мифическая стабильность под его началом? Насколько я помню, президент Виктор Янукович поехал к Владимиру Путину за кредитом, потому что в казне уже денег не было.
Владимир Фесенко
Фесенко: Совершенно верно. Более того, согласно оценкам ряда экономистов и людей из госаппарата, те 3 миллиарда долларов разворовали как минимум наполовину. Что касается нынешнего экономического кризиса, то причина его – конечно, война, конфликт с Россией после Майдана. Но вторая важнейшая причина кризиса – долговая яма, в которой мы оказались. Можно сказать, что Украина села на наркотическую иглу западных кредитов – конечно, это началось еще до Николая Азарова, но его правительство сделало все, чтобы прочно подсадить нашу финансовую систему на этот наркотик. Этому способствовало, кстати, и искусственное удержание курса гривны. Насколько я знаю по оценкам коллег-экономистов, уже в 2009-2010 годах звучали призывы все-таки отпустить гривну, сделать плавающий курс, потому что иначе мы могли сорваться в пике.
– Спасибо, Владимир. Охарактеризуйте для нас так называемую «азарономику», Олег.
Устенко: Украинскую экономическую политику можно разделить на несколько больших этапов. Первый этап – во времена президента Леонида Кравчука, когда были колоссальные запросы на популизм и продолжение советской политики. Хочешь льготы? Получай дополнительные льготы. Все это приводило к раздувающемуся дефициту государственного бюджета, и в какой-то момент он достиг 30% ВВП – это колоссальная величина. Возмещался он огромной инфляцией, доходившей до 10000%. Поэтому итоги правления Леонида Кравчука в плане экономики весьма плачевны. С этими явлениями удалось справиться президенту Леониду Кучме, хотя ему почти не одалживали деньги, а это привело к тому, что внешний долг почти не рос. С 2002 года цены на ресурсы на мировых рынках начинают расти, и вдруг все экспортеры сырья чувствуют себя хорошо, Украина на подъеме. Обычно в таких условиях нормальные страны проводят реформы, но мы этого не делаем. Тем не менее при президенте Викторе Ющенко в страну заходят иностранные инвестиции, и 2006 год – рекордный, когда мы получили 12 миллиардов долларов прямых инвестиций. А потом мы получаем Виктора Януковича, который правит на фоне растущих цен на ресурсы, думает, что все чудесно и замечательно, но при этом ведет неправильную монетарную политику, которая была заложена еще Виктором Ющенко. Виктор Янукович выходит на внешние рынки заимствования капитала, но посылает при этом подальше Международный валютный фонд, который требует исполнения каких-то условий, в частности, поднять те же коммунальные тарифы. На этом фоне Николай Азаров, по сути, предлагал ввести элементы государственного планирования – это четко ощущалось в речах и премьера, и президента. Они вроде бы выступали за рыночную экономику, но все-таки на практике склонялись к госплану.
– Правда ли, что эта система рухнула еще до Майдана, когда уже кончились деньги в украинской казне?
Устенко: На мой взгляд, эта модель могла еще какое-то время просуществовать. Сама экономическая идея, конечно, должна была привести страну в тупик, и потом все рухнуло бы еще сильнее – это определенно. Когда Украине прекратили верить инвесторы, когда доходы от экспорта начали потенциально снижаться, а никто этого не хотел замечать, – начал расти торговый дисбаланс, что побудило бы любой нормальный Центробанк постепенно девальвировать национальную валюту. Причем при курсе в 8 гривен за доллар можно было опустить его всего-то на 5% и сохранить экономику. Однако они на это не шли, потому что боялись потерять электоральную поддержку. Стабильность курса хотели продемонстрировать как основное достижение к президентским выборам 2015 года. Но надо признать, что Виктор Янукович и Николай Азаров рисковали прийти к краху, потому что еще в 2013 году одно лишь население тратило и покупало порядка 2 миллиардов долларов в месяц, а в резервах было 25 миллиардов. Даже сами украинцы могли вымыть эти запасы всего за год, а ведь были и инвесторы, которые забирали из финансовой системы доллары и уходили из страны. Ведь в 2014 году уже новые люди в Национальном банке рапортовали, что резервов осталось слишком мало – уже тогда они составляли около 12 миллиардов долларов. Но это не так уж и плохо – могло быть еще меньше. В общем, мы получили расшатанную банковскую систему, колоссальный долг, который с неизбежной девальвацией увеличился в 2 раза. Когда Россия давала этот кредит в 3 миллиарда долларов в евробондах в декабре 2013 года, она как раз, мне кажется, полагала, что курс гривны неправильный, что девальвация неизбежна, а потом рухнет объем ВВП Украины в долларовом эквиваленте и резко поднимется соотношение внешнего долга к ВВП, что и произошло. Так россияне могли требовать немедленно выплатить этот долг с разрушительными последствиями. Это был не просто шантаж, а хорошо просчитанный шантаж.
– Представьте: сейчас «Оппозиционный блок» побеждает на парламентских выборах, и Николай Азаров возвращается в свой кабинет. Что он делает на следующий день? Выплачивает повышенные пенсии? Возвращает курс гривны к докризисному значению?
Олег Устенко
Устенко: Сложно предположить, что он будет разбираться в тонкостях монетарной и бюджетной политики – конечно, нет. Скорее всего, любой популист, который в Украине придет к власти, будет немедленно увеличивать социальные выплаты, а Николай Азаров – в особенности. Это привело бы к росту дефицита государственного бюджета не на 6% ВВП, как мы ожидаем сейчас, а раза в три больше, до 20%. При таком дефиците на внешних рынках никогда не одолжат денег, а если и одолжат, то по спекулятивной ставке в те же 20%. Взять такой долг – самоубийство, но если правительство страны загнано в угол и рассчитывает на установление тоталитарного режима, то это может быть выходом – оно может занимать под любые проценты, так как среднесрочная и долгосрочная перспективы его не интересуют. Один-два раза так занять можно, но потом надо взяться за ум и остановить такую политику. Если этого не сделать, то через несколько месяцев деньги одалживать прекратят, а тут уже надо включать печатный станок и раскручивать инфляцию. При дефиците в 30% инфляция составляла до 10000%, а при дефиците в 20% – ну, пусть будет 7000%. При этом курс может оставаться и на уровне 8 гривен за доллар, но на черном рынке будут просить по 50. Это в точности 1990-е годы, времена первого президента Украины.