Вильнюсский окружной суд рассматривает беспрецедентное для Литвы по объему дело о январских событиях 1991 года, когда советские военные силой пытались свергнуть избранную литовским народом власть. Из 65 фигурантов этого дела перед судом предстали лишь двое подозреваемых, остальным обвинение будет вынесено, судя по всему, заочно. На этой неделе, 2 марта, Робертас Повилайтис, потерявший в результате столкновений 13 января отца, обжаловал решение генпрокуратуры Литвы отказать в предоставлении статуса специального свидетеля на процессе Михаилу Горбачеву – тогдашнему генсеку Центрального комитета КПСС. Горбачев, отпраздновавший на днях свой 85-й день рождения, утверждает, что не отдавал приказа о штурме вильнюсского телецентра.
Пострадавших в этом деле почти 500 человек, свидетелей около тысячи, дело состоит из 700 томов, обвиняемых защищают 60 адвокатов. Поскольку у Вильнюсского окружного суда нет помещений, где могли бы разместиться все участники такого процесса, заседание транслируется в фойе здания. 65 человек обвиняются в запрещенном международным правом обращении с людьми, убийствах и нанесении увечий, в использовании военных мер против мирного населения. Обвиняемые, фактически все проживающие за границей, о судебных заседаниях информируются через Министерство юстиции Литвы путем отправки повесток по месту жительства. Таким же образом фигурантам этого дела сообщают, что если они решат участвовать в судебных заседаниях, то будет остановлено исполнение европейского ордера на их арест, чтобы они могли въехать в Литву.
Цветы и траурные венки у здания вильнюсского телецентра, 17 января 1991 года
Обвинение по этому делу предъявлено, в частности, бывшему офицеру КГБ Михаилу Головатову, бывшему министру обороны СССР Дмитрию Язову, бывшему главе Вильнюсского гарнизона Советской армии Владимиру Усхопчику, второму секретарю бывшей Компартии Литвы Владиславу Шведу и другим. В суде предполагают, что подозреваемые, за исключением лишь двоих сейчас находящихся в Вильнюсе граждан Российской Федерации Геннадия Иванова и Юрия Меля, будут судимы заочно.
Иванов заявил, что он невиновен и был просто невольным свидетелем тех событий. "Самостоятельно я никаких решений принимать не мог", – сказал он. Иванов в то время был начальником службы ракетно-артиллерийского вооружения 107-й мотострелковой дивизии. Перед заседанием суда он сказал журналистам, что после январских событий вернулся в часть и, оценив ситуацию, написал рапорт об увольнении с военной службы. Живущий в Вильнюсе Иванов подчеркнул, что сотрудничал с правоохранительными органами при расследовании дела.
Гражданин России Юрий Мель, по данным прокуроров, находился в одном из советских танков во время штурма Вильнюсской телебашни. Он обвиняется в совершении преступлений против человечности и военных преступлений, которые причисляются к категории тяжких. За них предусмотрено длительное лишение свободы, и в отношение них сроки давности не применяются. "Обвиняемый, будучи гражданином другого государства и зная о грозящей ему уголовной ответственности, на свободе может попытаться скрыться от суда и выполнения приговора", – говорится в постановлении Вильнюсского суда в ответ на просьбы Меля заменить арест на более мягкую меру пресечения. Согласно материалам дела, с 13 января по 23 августа 1991 года Юрий Мель мог участвовать в захвате важных для Литвы объектов. Он находился в одном из танков советской армии возле телебашни в Вильнюсе.
Вильнюс, 1991 г.
13 января 1991 года советские военнослужащие пытались силой свергнуть законную власть в Литве, которая годом раньше в марте объявила о независимости от СССР. При занятии советскими солдатами вильнюсской телебашни и здания Литовского радио и телевидения погибли 14 мирных граждан, около тысячи безоружных людей пострадали. Хотя советским военным тогда удалось захватить телебашню и здание Литовского радио и телевидения, они не решились брать штурмом Сейм, который защищали тысячи людей. В 1999 году по обвинениям в создании антигосударственных организаций и совершению преступлений уже были осуждены шесть человек из числа литовских коммунистов. И вот сейчас, спустя 25 лет после январских событий, местный суд начал рассмотрение дела.
Your browser doesn’t support HTML5
Вильнюс. 25 лет спустя
Заместитель председателя комитета Сейма Литвы по национальной безопасности и обороне Арвидас Анушаускас полагает, что время здесь не имеет значения:
– Несмотря на продолжительное собирание материалов, правосудие все равно должно рано или поздно свершиться. Людей, которые в свое время решились на преступление, достигнет рука правосудия. Конечно, тогда мы и не думали, что осуществление правосудия будет таким длительным, что те люди, которые совершили преступления, найдут убежище в России. Россия ни в коей мере не желает сотрудничать для осуществления этого правосудия. А то, что процесс сдвинулся с места, начался суд, в нашем обществе воспринимается позитивно.
– Вы разделяете мнение, что это произошло из-за того, что нашлась и проявилась политическая воля?
– Я бы дал этому другое определение. Часть судей, прокуроров сейчас сошли с рельсов инерции, а раньше дело фактически было пущено на самотек: формально пишется просьба России, чтобы она предоставила возможность допросить обвиняемых, получаем ответ, что такой возможности нет, через год опять повторяем такую же просьбу. Теперь же эта инерция преодолена, наши органы действуют более активно. Сменилась часть руководителей, которые это дело пускали на самотек.
– Робертас Повилайтис, сын человека, который погиб во время событий 1991 года, возлагает главную вину на тогдашнего руководителя Советского Союза Михаила Горбачева. В 2012 году Робертас пытался инициировать дело по лишению Горбачева Нобелевской премии. На последнее обращение Литвы в офис Михаила Горбачева его представители ответили отказом.
– Я был свидетелем тех событий, мы тогда возлагали ответственность именно на Михаила Горбачева. Через 25 лет эта наша позиция в принципе не изменилась. Как президент он тогда имел возможность остановить кровавые события. Он остановил дальнейшую эскалацию, но, если смотреть на сущность, в свое время принимал представителей Литвы – Бурокявичюс, Ермалавичюс ездили в Москву, предлагали свои планы для свержения законного правительства и руководства Литовской республики. Практически содействовали им в организации переворота и военные. То есть его ответственность остается, – полагает заместитель председателя комитета Сейма Литвы по национальной безопасности и обороне Арвидас Анушаускас.
Вот какие аргументы приводит потерявший в 1991-м отца Робертас Повилайтис, требуя привлечь к ответственности Михаила Горбачева:
– Этот вопрос я поднимаю и буду поднимать, потому что его ответственность в этих событиях не оценена. Не оценено, какова была его роль. Я обратился в Генеральную прокуратуру с просьбой пересмотреть собранные доказательства и исследовать это. То, что Российская Федерация отказывается сотрудничать, делает расследование очень трудным. Сам Михаил Горбачев отказывается говорить об этом, объяснять, что там было. Да, много времени упущено. Были годы, когда не было сделано ни одного решения, когда только один прокурор работал над этой массой томов. Но за последние пять лет я вижу, что больше внимания, больше ресурсов, больше прокуроров работает, большая часть этого расследования уже в суде. Россия, Беларусь делают все, чтобы преступления этих людей не были рассмотрены, чтобы они не понесли ответственность за содеянное. Наш суд может принять решение заочно, и ответственность ляжет на эти страны, на правительства этих стран.
Вильнюс, 1991 г.
МИД России подверг критике дело 13 января, утверждая, что граждане России преследуются незаконно. "Инкриминируемые Литвой российским гражданам действия оцениваются необъективно", – заявила официальный представитель Мария Захарова. "Надеемся, что судебный процесс в Вильнюсе не будет превращен в политическое судилище", – добавила Захарова. "Если Россия на самом деле заинтересована в расследовании этих дел и совершении правосудия в отношении виновных, то мы призываем начать сотрудничать", – говорится в заявлении МИД Литвы.
За десятилетия с момента вильнюсских событий дело расследовали в разные годы с разной степенью интенсивности. В Литве порой звучали недовольные голоса о затягивании процесса, возможно, из-за нежелания ссориться с восточным соседом. Хотя именно в те годы, лет 15 назад, когда между Литвой и Россией существовал диалог, в том числе юридический, и стоило до конца прояснить это дело, а теперь время упущено, считает литовский историк Альгимантас Каспаравичюс, который, призывая к обязательному и справедливому возмездию, все же относится к числу скептиков по поводу эффективности начатого в Вильнюсе судебного разбирательства:
– Наверное, это будет иметь в большей степени символический характер. Любые преступления, тем более против человечности, должны иметь четкую правовую оценку. Однако я не вижу, что это дело будет иметь серьезный результат. Сегодня, в начале XXI века международное право переживает не лучшие времена, я наблюдаю определенное смещение, даже развал в международных отношениях, в том числе и в международном праве.
А что касается Литвы, я очень сожалею, что это дело так надолго опоздало. К сожалению, за 25 лет не были сделаны существенные попытки создать международный трибунал, привлечь к этому делу авторитетных специалистов международного, уголовного права из Западной Европы. Сегодня имеем то, что имеем: только два фигуранта этого дела присутствуют непосредственно в зале суда, других судят заочно. Литовская республика, к сожалению, не получила подозреваемых даже из Украины.
Вильнюс, 1991 г.
Были исторические прецеденты, дело 13 января 1991 года отчасти можно, наверное, сравнивать с событиями, которые произошли 30 января 1972 года в Северной Ирландии (так называемое Кровавое воскресенье, в котором погибли 13 безоружных мирных граждан, вышедших с протестом. – РС). Кровопролития, когда используется военная сила и вследствие этого гибнут люди, имеют долгую историю, и путь к справедливости здесь очень долгий. В принципе даже сегодня никто не может сказать, чем, с точки зрения справедливости, закончится дело в Великобритании. По-моему, здесь то же самое. Трудно сказать, по большому счету, как закончится дело 13 января в Вильнюсе. Очень много политики, мало права.
– Отвечает ли рядовой военнослужащий, у которого в руках оружие, за то, были ли его действия преступными?
– В ходе Нюрнбергского процесса две вещи – политическая ответственность за преступления против человечества и ответственность непосредственно людей – были довольно четко разделены. Суд признал определенные организации преступными со всеми из этого вытекающими последствиями. А уже когда говорилось об исполнителях этих приказов, взвешивались факты. Несколько миллионов немцев принимали участие во Второй мировой войне, но не все же они были осуждены из-за того, что верхушка Третьего рейха оказалась преступной. Есть такой прецедент разведения политической ответственности и отдельно взятой личности. Если смотреть на литовскую ситуацию, тут нет достаточного количества специалистов международного права, которые могли бы независимо от той или иной политической воли принимать решения – это довольно сложно. Нюрнбергский процесс длился очень долго, и в нем участвовали несколько ведущих мировых держав. И то это очень трудно делалось, и с ошибками, и с компромиссами.
– Зачем же тогда проводится нынешний суд?
– Любое общество стремится к справедливости, но не всегда может четко взвесить свои возможности. Здесь мы немножко переоцениваем свои юридические силы. Сейчас судят двоих участников, он же не сам – этот солдат или офицер — сел в танк и приехал, был приказ. Есть люди, которые непосредственно должны нести ответственность за свои деяния – это часть бывшей политической элиты и военной верхушки СССР. Но, по сути, эти люди недостижимы. Мы должны признать, что время уже упущено. Диалог между Вильнюсом и Москвой, в том числе и по поводу правовых дел, в последние два-три года практически сведен к нулю, – считает литовский историк Альгимантас Каспаравичюс.
Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода