Эскендер Бариев: Муфтият на материке нужен для сохранения идентичности крымских татар

16-17 января в Геническом районе Херсонской области состоялось заседание координационного совета Всемирного конгресса крымских татар. Одним из решений совета стало создание Муфтията на материковой части Украины. Зачем крымским татарам еще один Муфтият и как относятся к этому намерению представители Духовного управления мусульман Крыма и Духовного управления мусульман Украины – об этом говорим с членом Меджлиса Эскендером Бариевым.

Радио Крым.Реалии/ Крымский муфтият на материковой Украине

– Здравствуйте, Эскендер. Почему для Конгресса стал актуальным именно вопрос Муфтията, религиозный вопрос?

– Думаю, на заседании исполкома Конгресса скорее поставили точку в вопросе о том, что необходимо проводить такую работу. На самом деле инициатива возникла раньше, с того момента, как несколько тысяч крымских татар были вынуждены переехать на материковую часть Украины. Мы знаем, что среди этой категории граждан достаточно большое количество людей, выехавших в связи с тем, что их могут преследовать по религиозному признаку. Когда началась оккупация Крыма, преследованиям стали подвергаться представители различных религий, не только исламских направлений. Люди, которые это увидели, забеспокоились и вместе с семьями выехали на материковую часть Украины. Поэтому основная задача не в том, чтобы противопоставить Муфтияту Крыма Муфтият Крыма в Украине. Речь идет о том, чтобы самоорганизовать крымских татар-мусульман на материковой Украине, вести с ними работу, оказать им поддержку.

– Какие мусульманские религиозные общины войдут в новый Муфтият? Насколько я знаю, есть общины крымских татар в Геническе в Херсонской области, в Новоалексеевке, и, возможно, в Мелитополе Запорожской области.

– Да, и, кроме того, в связи с событиями, произошедшими в Крыму, достаточно большое количество мусульман-крымских татар проживает в Киевской, Львовской, Винницкой и ряде других областей.

– Насколько я понимаю, мусульмане, которые проживают в Винницкой области и крымскотатарская община во Львове и ранее были объединены либо в салафитские группы, либо в Хизб ут-Тахрир. Как эти общины относятся к созданию Муфтията – они ведь, по-моему, не особенно чтили и Муфтият в Крыму, ещедо всех этих событий?

– Сейчас мы ставим задачу объединить всех мусульман, которые находятся на территории материковой Украины, независимо от того, каких взглядов они придерживаются – ведь в исламе много различных течений, порядка 73. Находясь вдали от родины, хоть и в своем государстве, мы должны сохранить свою идентичность – культурную, языковую, религиозную. А, чтобы сохранить идентичность, мы должны создавать специальные институты. И как раз Муфтият Крыма на территории материковой Украины должен стать институтом, который сохранит нашу религиозную идентичность. Потому должна вестись работа с мусульманами из Крыма, крымскими татарами и не только, которые находятся на материковой части Украины.

– Вчера участие в нашей программе подтвердили представители Духовного управления мусульман Крыма и Севастополя, но чуть позже пресс-секретарь госпожа Анияра Нурмамбетова отказалась от участия со ссылкой на муфтия, обосновав это тем, что спикеры «Крым. Реалии» плохо высказывались о муфтие Эмирали Аблаеве и оскорбляли его. Эскендер, вы лично как-то оскорбляли Эмирали Аблаева?

– Я ни в коем случае его не оскорблял. Когда я выступал в СМИ (кстати, не в Крым.Реалии), и мне задавали вопросы по этому поводу, я старался с позиции эксперта объяснить положение, в котором находится муфтий Эмирали Аблаев в Крыму. Я назвал его в первую очередь заложником ситуации и объяснил, что, к сожалению, муфтий больше не является духовным лидером, а участвует в политических процессах. Об этом я говорил еще тогда, когда Крым контролировала Украина, поскольку считал и считаю, что муфтий Крыма не может быть членом Меджлиса. Хороший пример – Сеитджелил Ибрагимов, первый муфтий Крыма после репатриации. 1990-е годы были также непростыми, и, когда Сеитджелил-эфенди был избран в состав Меджлиса, через некоторое время он сам написал заявление о выходе из Меджлиса. Он мотивировал свой поступок тем, что духовный лидер не может заниматься мирскими делами, то есть не должен заниматься политикой и состоять в политическом органе.

– Но ведь это скорее христианская концепция – в исламе, по-моему, религия и политика не отделены.

– В данном случае мы находимся в светском государстве, не в исламском. Поэтому позиция Сеитджелил-эфенди была принципиальной, он вышел из состава Меджлиса, но при этом оставался духовным лидером. Если помните, в 1995 году были противостояния крымскотатарского народа с бандформированиями, и Сеитджелил-эфенди с Кораном шел в первом ряду, и за ним шел народ. Это позиция, характерная для духовного лидера. Если мы сравним эту ситуацию с сегодняшней, то мы видим, что у оккупационной власти не получилось заигрывание, а точнее, давление на Курултай и Меджлис, не получилось создать альтернативные политические структуры, как в случае с «Къырым Бирлиги». Единственным легитимно избранным органом в Крыму является Муфтият, и единственным «легитимным» духовным лидером является на сегодняшний день муфтий Эмирали Аблаев. И оккупанты, на мой взгляд, нашли ту слабую сторону, через которую будут демонстрировать всему миру, что крымские татары поддерживают аннексию Крыма.

– Давайте для сохранения баланса все же приведем позицию Муфтията – она была оглашена на недавней конференции мусульман «Новые вызовы единству мусульманской уммы в Крыму», которая проводилась в Симферополе. На конференции осудили позицию активистов блокады Крыма и попытки отдельных лиц поставить себя судьями над муфтием Крыма. Участники конференции также отметили несостоятельность любых альтернативных Духовному управлению мусульман Крыма мусульманских центров как в Крыму, так и за его пределами, и призвали соотечественников не покидать свою историческую родину и не поддаваться на провокационные призывы. Участников гражданской блокады назвали «анархистами, которые создают батальон имени Номана Челебиджихана, падшего от рук анархистов в 1918 году», и «нынешние анархисты подобны прежним, так как сейчас призывают к убийству уже нынешнего муфтия Крыма». О призывах к убийству я, кроме как из уст самого муфтия, больше я ни от кого не слышал. Кто-то призывал убить муфтия?

– Как вы знаете, крымскотатарское национальное движение всегда вело борьбу ненасильственным путем. в том числе гражданская блокада Крыма – это ненасильственный путь деоккупации полуострова и зашиты прав крымскотатарского народа, потому что других способов нет. Если вы внимательно читали резолюцию конференции и подобные заявления, то заметите, что это даже не почерк муфтия. Это однозначно почерк ФСБ. С помощью подобной резолюции они борются не с оппонентами, не с активистами и лидерами крымскотатарского народа Мустафой Джемилевым и Рефатом Чубаровым. Они борются за мысли самого народа. Не случайно они построили такую параллель – с великим сыном крымскотатарского народа Номаном Челебиджиханом, который действительно был первым муфтием, основателем Курултая и погиб от рук анархистов, но анархистов-захватчиков. Есть разные мнения: одни историографы говорят, что его убили анархисты, другие – что это были большевики, но это неважно, ведь в любом случае это были захватчики, которые пришли в Крым, преследовали делегатов первого Курултая и его духовного и политического лидера. А сегодня проводя такую параллель, называя анархистами лидеров крымскотатарского народа, которые на протяжении всего этого времени стремились в том числе создать тот Муфтият, который ныне возглавляет Эмирали Аблаев.

– У нас есть мнение одного из муфтиев с материковой части Украины. Для справки: в Украине 7 муфтиятов, и один из них возглавляет муфтий Духовного управления мусульман Украины «Умма» Шейх Саид Исмагилов. Вот его мнение о новом Муфтияте крымскотатарского народа на материке:

«С тем Муфтиятом, который остался в оккупированном Крыму, у нас нет никаких отношений уже давно. Это, в принципе, и невозможно, учитывая ситуацию, которая сложилась. Что касается Духовного управления, которое будет создано в Украине – думаю, отношения сложатся. Мы не имеем права вмешиваться и указывать, какой должна быть организация, которую хотят создать крымские татары. Люди делают то, что они считают нужным, в рамках законов Украины. Поэтому, если мусульмане-крымские татары хотят создать свое духовное управление, это их право – возрождать и продолжать свою религиозную традицию».

– Эскендер, зачем при наличии семи муфтиятов создавать еще один? Ведь, по-моему, в исламе нет разделения по национальному признаку.

– Как вы знаете, сама процедура создания муфтиятов возникла в 18 веке. Но мы должны, опять же, придерживаться законодательства Украины. Законодательством Украины такая возможность предусматривается. Мы должны рассматривать этот процесс в контексте сохранения идентичности крымских татар.

– Что имеется в виду – чтение проповедей, общение на крыскотатарском языке?

– В том числе и это – что сегодня запрещено в Крыму. Оккупационной властью запрещено читать дават, то есть проповеди, на крымскотатарском языке.

– Это для меня открытие. А на каком языке читается дават сейчас?

– На русском. Только с той целью, чтобы представители ФСБ могли слушать, о чем проповедники говорят во время молитвы. Мы же говорим о том, что проповеди должны в том числе читаться на крымскотатарском языке, потому что крымскотатарская умма должна понимать, о чем идет речь. Опять же, это одна из сфер сохранения идентичности. Мы ведь понимаем, что в исламе есть много различных направлений, но для нас очень важно сохранить тот традиционный ислам, который исповедовали наши предки. Поэтому мы должны сохранить эти принципы и на материковой части Украины.

– У нас есть еще одно мнение – крымчанина, представителя Духовного управления мусульман Украины, заместителя муфтия Украины Шейха Рустама Гафури:

«Есть Духовное управление мусульман Украины, объединяющее мусульман разных национальностей, в том числе татар и крымских татар. Мы полностью доверяем Духовному управлению мусульман Украины и не разделяем по национальному признаку. Образование какого-то нового центра ни в коем случае не должно быть связано с политизацией религии, разделением. Мы за то, чтобы было объединение, укрепление духовного стержня. Задача мусульман Украины, которые живут в этом государстве – сплочение общества для благих намерений. Если есть инициатива, которая несет раздор и разделение в обществе по национальному признаку – конечно же, это не приветствуется».

– Эскендер, насколько я помню, у Духовного управления мусульман Украины и Духовного управления мусульман Крыма никогда не складывались отношения.

– На самом деле, когда мы говорим об инициативе создания Духовного управления мусульман Крыма на материковой части Украины, мы не имеем в виду только крымских татар. Мы говорим обо всех мусульманах – азербайджанцы ли они, арабы, кто угодно – которые готовы будут входить в состав уммы. Что касается взаимоотношений между Духовным управлением мусульман Украины и Духовным управлением мусульман Крыма еще в дооккупационный период, там действительно были определенные проблемы. Это связано с тем, что в исламе, как и в любой другой религии, есть различные направления и течения. И основное течение Духовного управления мусульман Украины с Шейхом Ахмедом Тамимом – это хабашизм. Я не являюсь экспертом, муштахидом, то есть исламским ученым, который может озвучить профессиональное мнение. Однако в некоторых странах эксперты оценивают хабашизм как одно из направлений, которое противоречит определенным принципам ислама. Однако же это направление есть, и если сегодня Духовное управление мусульман Украины, у которого есть своя умма, позиционирует себя именно так, то пусть они этим и занимаются. Мы же не говорим о том, что выступаем против них. Мы говорим о том, что нам нужно сохранить идентичность крымскотатарского народа, в том числе в религиозной сфере. Именно для этого мы и работаем.

– Думаю, нашим слушателям стоит дать небольшую справку. Мусульмане-крымские татары относятся к суннитскому направлению, которое, в свою очередь, имеет 4 школы права. Крымские татары относятся к ханафитской школе, которая распространена в основном в европейской части, в Турции, на Балканах и в Средней Азии.

– Да, и поэтому для нас очень важно, чтобы были учителя из Турции, которые имеют опыт, должные знания и относятся к одной с нами школе права в исламе. А хабашизм с этим не связан.

– Раз уж мы затронули тему Турции, не секрет, что до оккупации поддержку крымскому Муфтияту, Духовному управлению мусульман Крыма, оказывало управление по делам религии Турции – в том числе финансовую и связанную с обучением кадров. Разорваны ли эти отношения Турции сейчас с нынешним Муфтиятом, который находится под оккупацией, с Эмирали Аблаевым?

– Я не владею этой информацией.

– А налаживаете ли вы на материке отношения с управлением по делам религии Турции? Я задаю этот вопрос, чтобы понять, будет ли строиться отдельная мечеть на материке, откуда будут кадры для избрания муфтия, кто станет новым муфтием?

– Мы поддерживаем контакты. Когда проходило заседание исполкома Всемирного конгресса крымских татар в Геническе, представители нашей диаспоры, в том числе из Анкары и Турции в целом, говорили о том, что они готовы быть проводниками в этих процессах: строить места компактного проживания крымских татар, мечети, в том числе в Геническом районе. Управление по делам религии Турции, или же Дианет, способствовало тому, чтобы направлять к нам учителей. Таким образом, турецкая сторона будет оказывать помощь в вопросах образования и строительства мечетей на материковой части Украины.

– Я так понимаю, Муфтият на материковой части Украины будет располагаться в Геническе?

– Не могу сказать однозначно – принять это решение и избрать муфтия должны мусульмане на Курултае. Я думаю, то, где будет находиться Муфтият, станет ясно в процессе работы.

– Вокруг нынешнего крымского Муфтията объединены 350 религиозных общин в Крыму. Они собрались на конференцию, с тезисами которой мы уже ознакомились. Можете ли вы сказать, насколько единогласно сейчас поддерживают Эмирали Аблаева в Крыму и связываются ли отдельные религиозные общины с материком для того, чтобы приобщиться к материковому Муфтияту?

– Люди находятся под оккупацией. Активно преследуются так называемые соблюдающие мусульмане, на данный момент четверо из них являются арестантами. Что касается 350 общин – мне точно известно, что ряд имамов проигнорировали конференцию. Мы должны понимать, что даже поддерживающие нас люди, находясь под давлением, боятся.