Хорошо ли живется пенсионерам в Крыму?

Во всех постсоветских странах до сих пор существует так называемая солидарная пенсионная система. А это значит, что тех денег, которые в свое время заплатили нынешние пенсионеры, в Пенсионном фонде уже давно нет. А есть только взносы, уплаченные в этом месяце. И поэтому не важно, сколько вы в свое время работали. Важно – сколько платят в фонд в этом месяце. И поэтому пенсии зависят и от зарплат, и от состояния безработицы в стране. И цены на нефть. По крайней мере, в бюджетах тех стран, где нефть добывается.

Какие на самом деле получают пенсии крымчане, и что с этими выплатами будет дальше? Об этом мы говорили с генеральным директором Украинской федерации страхования, экспертом общественной организации «Реанимационный пакет реформ» Галиной Третьяковой и российским экономистом Сергеем Хестановым.

Полуостров пенсионеров (видео)

​– По вашей оценке, пенсии, которые получили в 2014 году крымчане, выше или ниже, чем украинские, чем среднероссийские размеры пенсии?

Галина Третьякова: Ниже, безусловно, потому что переводили украинскую пенсионную систему. А украинская пенсионная система традиционно отставала от российской системы. И если перевести в долларовый эквивалент, то мы получали пенсии меньше, чем россияне. Россияне все же жили в стране, которая была обеспечена местонахождениями нефти и другими источниками наполнения пенсионной системы и государственного бюджета. Поэтому традиционно пенсионеры – мощный электоральный стимул для российских политиков. Именно поэтому им платили пенсии больше, чем в Украине.

– Почему же те люди, которые выходят на пенсию сейчас, по официальным данным, в основном получают пенсии меньше, чем 2014-м году?

Галина Третьякова: Я думаю, что изменилась политическая ситуация, отношение России как таковой к Крыму. Политически Россия была настроена на то, что Крым все же присоединится и станет частью России и это будет признано международными организациями. Этого не произошло. И, соответственно, расходы, которые Россия несет для обеспечения полуострова, гораздо больше тех расходов, которые они рассчитывали в предыдущие годы, в экономическом смысле. Туда же надо относить и пенсионные начисления. Если мы посмотрим, например, на бюджетные расходы Украины и сравним, сколько мы выплачиваем на пожилых людей – это 260 миллиардов, например, в этом году, а наш бюджет – 500 миллиардов, – то мы увидим, что в процентах половина государственного бюджета тратится на пенсионеров. Думаю, что пропорции в России и Крыму такие же. Если содержание Крыма стоит России 100 единиц, то более 50 единиц идет на обеспечение пожилых людей. И не понимая, что Россия политически будет иметь с этого полуострова в дальнейшем, она тоже задумывается: надо ли делать такие же равные условия для российских и украинских пенсионеров.

– А откуда те источники поступлений для российского бюджета, поскольку многие годы Россия могла платить более высокие пенсии, чем в Украине?

​Галина Третьякова: Государственный бюджет России формировался за счет налогов и того, что они имеют на своей территории. Бюджет России не был обременен такими вещами. Здесь речь идет о том, что они имеют месторождения разных ископаемых. И именно эти полезные ископаемые (газ, нефть) при продаже дают поступления в бюджет, которые в процентах больше, чем в Украине. И сам валовой национальный продукт на душу населения больше, чем в Украине.

– Как вы думаете, что будет с пенсионной системой Российской Федерации – 2016 и дальше?

Галина Третьякова: Интересный вопрос. Дело в том, что Россия диверсифицировала поступления пенсий. Приблизительно 10-15 лет назад. Они, в отличие от Украины, ввели накопительное пенсионное обеспечение. Так называемый «второй уровень». И стимулировали «третий уровень» – для крупных корпораций. Каким образом стимулировали? Если какая-то корпорация накапливает для своих людей пенсионное обеспечение, тогда временно, пока эти средства свободны, могут инвестировать их, например, в «Газпром», в ценные бумаги крупных корпораций. Таким образом, источником получения пенсий в России есть не только солидарная система, которая выплачивается за счет единого социального взноса из пенсионного фонда, дотированного из государственного бюджета России, но и за счет тех накопленных источников, которые сохранились на «втором накопительном уровне». Именно со «второго накопительного уровня» Путин, прежде, инвестировал миллиарды долларов в Януковича, предоставляя из фонда богатств России заем для Украины.

– То есть в определенном смысле российские пенсионеры профинансировали Януковича?

Галина Третьякова: Да. И теперь речь идет о том, что эти 3 миллиарда долларов должны вернуться в этот фонд, чтобы быть непосредственно выплаченными пенсионерам. Будет ли этот займ каким-то образом закрыт за счет государственного бюджета Российской Федерации – мы не знаем. Но экономически могут быть всевозможные сценарии. Во-первых, мы понимаем, что Путин уже отдал приказ, чтобы судиться с Украиной из-за этих 3 миллиардов. Будет ли Украина возвращать или нет – будет решаться в международных судах. Я не могу как-то прогнозировать. Думаю, что мы будем защищаться до последнего. Потому что Украина этот займ, непосредственно, не принимала. Он был лично использован. И такая уверенность в украинском обществе. Но Украина не ввела для себя этот «второй уровень» пенсионного накопления, когда корпорации и люди лично могут в обязательном порядке накапливать процент от единого социального взноса. И можно отметить, что это недостаток пенсионной системы Украины. Наше новое правительство уже внесло в Верховную Раду законопроект о «втором накопительном уровне». Кстати, он пока что принимается Верховной Радой. Принимается из достаточно интересных соображений депутатов Верховной Рады, потому что во «второй уровень» начинают привлекаться частные учреждения. И реформационный пакет реформ, настроен на то, чтобы во «втором уровне» вообще не осталось государственных институтов.

Смотрите, как происходило внедрение «второго уровня» в России. Люди должны определиться, куда они должны понести свои деньги или куда их должен платить законодатель. Они определялись, и деньги могли идти в частные, негосударственные пенсионные фонды и в Государственный накопительный фонд, который сделала Россия. Так же, как и Казахстан. В европейской практике фондов накопления «второго уровня» почти нет. Именно государственных. Или они работают на совершенно других принципах. Частные институты занимаются накоплениями во «втором уровне». Россия и Казахстан сделали такой государственный накопительный фонд. И люди активные определились – около 4% на первых порах, когда 96% человек пришли в Государственный накопительный фонд. Мы, например, считаем, что если в Украине будет вводиться «второй уровень», то активность населения будет больше. Ведь мы имеем более мощное общество, которое более определяется относительно своих собственных денег, но мы имеем и формулу распределения денег для «молчунов» – не такую, как в России. Потому что в России эти средства пошли в государственный накопительный фонд, а с него уже давался займ украинскому правительству во главе с Януковичем. Мы предлагаем тем, кто хочет промолчать, чтобы их средства были распределены между теми, кто активно выбрал негосударственный пенсионный фонд. Пропорционально. И человек в любой момент имел бы возможность уйти из того фонда, к которому его прикрепили, когда он молчал, к тому фонду, куда определился. Это цивилизованная практика.

– А у нас на связи – Сергей Хестанов. Насколько жизнеспособна российская пенсионная система?

Сергей Хестанов: Российская пенсионная система страдает хроническим дефицитом. Связано это с тем, что, с одной стороны, досрочный выход на пенсию льготных категорий населения в России платит не министерство и ведомство, и не работодатели по отношению к льготным категориям работников, а Пенсионный фонд России в целом. Это приводит к тому, что ежегодно фиксируется значительный дефицит бюджета Пенсионного фонда. В так называемые «облачные года», когда государственный бюджет сводился с профицитом, это не представляло большой угрозы, поскольку ежегодно Пенсионный фонд России получал трансфер из федерального бюджета. Однако в нынешних условиях, когда федеральный бюджет сводится с заметным дефицитом, такое своеобразное субсидирование Пенсионного фонда за счет средств федерального бюджета затруднено. Именно поэтому в последнее время активизировались инициативы об увеличении пенсионного возраста. В какой-то степени увеличение пенсионного возраста способно компенсировать недостатки российской пенсионной системы. Но полностью устранить удается только тогда, когда выход на пенсию всех категорий так называемых льготников будет финансироваться не из «общего места», а соответствующими министерствами. Или же, если дело идет о работниках коммерческих фирм, – работодателями. Если это решение будет принято – тогда бюджет Пенсионного фонда России сбалансируется достаточно быстро. Пока же дефицит бюджета Пенсионного фонда – неприятная реальность.

– Сергей, а насколько реально, что в 2016 году в России могут уменьшиться номинальные размеры пенсии?

Сергей Хестанов: С политической точки зрения, уменьшение номинального размера пенсии – крайняя мера. Поэтому, скорее всего, правительство не пойдет на нее. Но в условиях высокой инфляции достаточно проводить полную индексацию пенсий – для того, чтобы ее реальный размер уменьшился за несколько лет. И, по крайней мере, те инициативы правительства, которые озвучены, – та же индексация пенсии в объеме 4% при реальной инфляции выше 15% – это и есть реализация подобной стратегии.

– Несколько лет назад в Российской Федерации приняли решение заморозить так называемую «накопительную систему пенсионного обеспечения». По вашему мнению, как это решение скажется на выплате пенсий уже существующим пенсионерам?

​Сергей Хестанов: Заморозка «накопительной системы пенсий» действительно повлияет на пенсии будущих пенсионеров через достаточно длительное время. Скорее всего, не раньше чем через 2-3 десятилетия. Конечно, к тому времени большинство чиновников, которые принимают решение о замораживании накопительной части пенсий, вряд ли будут выполнять свои обязательства. Именно поэтому правительство достаточно легко сделало этот шаг. Замораживание накопительной части пенсий – это сознательное жертвование деньгами будущих пенсионеров ради решения сегодняшних проблем. Это сознательная уступка стратегии ради небольшой победы в тактике.

– Сергей, по вашему мнению, можно ожидать увеличения пенсионного возраста в Российской Федерации уже в ближайшее время?

Сергей Хестанов: Сегодняшний возраст выхода на пенсию был установлен в далеком 1932 году. Конечно, с 1932 года продолжительность жизни, в том числе пенсионеров, возросла. И эта старая норма не соответствует современным реалиям. Но в российском обществе общественность резко настроена против повышения пенсионного возраста. Поэтому, с одной стороны, повышение пенсионного возраста – неизбежно. С другой стороны, непосредственное принятие решений об увеличении пенсионного возраста очень конфликтно и очень тяжело. Как для власти, так и для общества. В этих условиях спрогнозировать, будет ли принято это удобное решение именно в 2016 году, очень трудно. Конкретно можно только сказать, что решение об увеличении пенсионного возраста будет принято тогда, когда правительство исчерпает все другие варианты устранения дефицита бюджета Пенсионного фонда. Не раньше. Но, чем позже будет принято решение, тем сложнее будут его последствия.