И Крым должен был стать частью Украины, и Кубань – на правах автономии – историк

Нынешняя блокада Крыма – не первая. В 1918 году Совет министров Украинской Народной Республики уже блокировал поставки товаров на полуостров. Тогда это привело к тому, что между сторонами было заключено предварительное соглашение о вхождении полуострова в состав Украины.

В июне 1918 года кайзеровская Германия, войска которой контролировали полуостров, поставила к власти в Симферополе неблагосклонное к Украинской Народной Республике краевое правительство генерала Сулькевича. Конфликт между Симферополем и Киевом летом 1918 года заострялся. Совет Министров украинского государства ввел эмбарго на все товары, которые ввозились из Украины в Крым. Исключение составляли только прямые поставки для немецкой армии. Вызванный этим кризис экономики полуострова и давление со стороны крымских предпринимателей заставили правительство Сулькевича начать в сентябре 1918 года переговоры с Киевом. А уже в октябре между крымским и украинским правительствами было заключено предварительное соглашение, которое предусматривало вхождение Крыма в состав Украинского государства на правах автономии с собственными парламентом, правительством и вооруженными формированиями. Членом украинского правительства должен был стать постоянный госсекретарь от Крыма.

Об исторических аспектах и параллелях, которые, возможно, дадут нам ответы на вопросы сегодняшнего дня – в интервью политолога и историка, кандидата философских наук Сергея Грабовского.

Блокада Крыма. Исторический аспект.

– Сергей, скажите, имеет ли смысл искать ответы на вопросы сегодняшнего дня в истории 1918 года?

– Искать ответы на сегодняшние вопросы в прошлом в прямом виде невозможно. Но есть логика исторических процессов. И без знания того, что было в прошлом и как развивались события, естественно, действовать невозможно. Можно наступать на те же грабли, исторические, политические и так далее. Так вот, 1918 год… Есть же у всей этой истории и предыстория. Крым не был в поле интересов Центральной Рады в 1917-1918 годах, она отказалась от Крыма.

– То есть в 1917 году в Киеве не рассматривали эту территорию как украинскую?

– Вот в том-то и дело, что не рассматривали и не интересовались. Понимаете, тогда там были литераторы, во главе Центральной Рады. Ну, Грушевский-историк был. А представители «практической» политики, молодая поросль, так сказать, была очень слабой, не влиятельной и не эффективной. Тем не менее, в Крыму, шли процессы поддержки Украины и украинизации, и очень сильные.

– А в чем это выражалось?

– Есть книга воспоминаний известного военачальника Юрия Тютюнника, генерал-хорунжего, который в те времена во время свержения царского правительства был прапорщиком в одном из полков, расквартированном в Симферополе. Так вот, этот полк стихийно стал украинским. То есть его самостоятельно сделали украинским. Несколько таких вот прапорщиков и поручиков интеллигентов, они его украинизировали. Ведь 90% военных в этом полку было из Украины. И сделали они это без всякой поддержки Киева.

– А как происходила такая украинизация? Офицеры говорили, что мы теперь служим Украинской Народной Республике? Или это происходило как-то по-другому?

– Части переформировывались по национальному признаку, добровольно разделялись. А летом 1917 года формировались и крымскотатарские части – из резервных, и некоторые из тех, что были оттянуты с фронта. В Севастополе командующий второй эскадрой броненосцев, контр-адмирал Остроградский поднял еще в октябре 1917 года над эскадрой сине-желтый флаг. Понимаете? И если мы посмотрим результаты выборов в учредительное собрание, в конце 17-го года, то там достаточно сильное влияние украинских партий. Хотя Центральная Рада не обращала на Крым никакого внимания. В Крыму была провозглашена крымскими татарами Крымская Народная Республика. Это была попытка создания крымскотатарского государства. Кстати, право голоса крымскотатарские женщины получили на 3 года раньше, чем гражданки Соединенных Штатов Америки. Это было первое мусульманское государственное образование, где женщины получили право голоса наравне с мужчинами! Но большевики в начале 18-го, в этом вакууме власти, сделали свое дело. У них не было большинства ни на флоте, ни в армейских подразделениях, но у них была решимость. И вот эти тогдашние «зеленые человечки» устроили на полуострове такой террор, который был обращен, в первую очередь, против интеллигенции и крымских татар. Это страшные вещи… Они описаны очень хорошо в книге Российского историка Сергея Мильгунова «Красный террор». Страшные вещи. Вот поэтому, когда в апреле 18-го года в Крым вошел запорожский корпус Петра Болбочана, как вспоминали потом в своих мемуарах участники этого похода, то их встречали настолько радостно, как не встречали даже на материковой Украине.

– Это было первое мусульманское государственное образование, где женщины получили право голоса наравне с мужчинами! Потому что в Крыму уже знали, что такое красный террор?

– Да, знали, что такое красный террор, и они радостно встречали украинские войска. Им на помощь приходили и крымскотатарские добровольцы, и немецкие войска, которые шли вслед за ними. Именно немцы не дали украинским войскам взять Севастополь. Не дали Украине взять под свое командование Черноморский флот, и корпус Болбочана был выведен по немецкому требованию из Крыма. А у власти поставили генерала Сулькевича.

– Сергей, а почему если Крым не входил в поле зрения Украинской народной республики, Болбочан пошел со своим корпусом в Крым?

– Он был очень инициативным и грамотным профессиональным военным. Еще со времен Первой мировой войны, еще с царской армии. И поэтому он пошел, не озираясь на Киев, в Крым, видя политический запрос в этом. И немцы, которые были юридически союзниками Украины, побоялись усиления Украины. Побоялись, что если Украина овладеет Крымом, то договорится с крымскими татарами, которые восстановили свое правительство к этому времени. Поэтому они решили отделить Крым от Украины и поставили там у власти генерала-лейтенанта Сулеймана Сулькевича. Сулькевич был литовским татарином. До этого он был Матвей, но стал Сулейманом. Это был очень неудачливый политик, и после Крыма он стал министром обороны Азербайджана. В 1920 году он не сумел ничего противопоставить большевистской агрессии и был схвачен и расстрелян чекистами. В общем это достаточно трагическая персона, но эта трагедия была обусловлена его определенными минусами в смысле политика. Потому что военный он был хороший, а вот как политик – достаточно провальный. Вот Сулькевич в 1918 году и решил переждать мировую войну в отдельно взятом Крыму со своим правительством.

– А какое государство он создавал в Крыму в 1918 году?

– Это было нечто аморфное... Вот был просто Крым и крымское правительство. Это конец апреля - начало мая, переход власти. И Скоропадский не был, конечно же, тем идеалом политика, каким его сейчас делают. Но он действовал более рационально, скажем так. И кроме того, у него министром иностранных дел был Дмитро Дорошенко. Это потомок рода, который дал двух гетманов Украине. Человек авторитетный и хорошо образованный. А руководителем информационного агентства, по-нынешнему – министром информации, был доктор Дмитро Донцов. Он был он очень эффективным министром.

Крым экономически и геополитически Украине, конечно же, был нужен. А на полуострове были достаточно сильные проукраинские силы. В Севастополе тихо, шаг за шагом, происходила украинизация Черноморского флота. Без громких каких-то деклараций и так далее, корабли, которые остались, переходили под контроль Киева. Но надо сказать, что матросов там осталось мало, они в основном разбежались по домам, и флот был, прямо скажем, не боеспособен.

– Ну и все равно флот продолжали контролировать немцы…

– Да, немцы контролировали. Но, тем не менее, корабли уже под украинскими флагами стояли. Некоторые выходили в море и патрулировали побережье, боролись с контрабандой и так далее. В правительстве Скоропадского были разные влиятельные силы, и оно было очень разнородным. Но были и силы, которые хотели «большой Украины». Дело в том, что в это же время была провозглашена Кубанская Народная Республика, так вот Кубанская Рада и правительство кубанское высказывали желание объединиться с Украиной. И посылались официальные делегации и так далее... Логично, что и Крым должен был стать частью Украины, ну и Кубань – на правах автономии.

– Сергей, а скажите, вот эта история с блокадой, когда до нее дошли в 1918 году?

– А до нее дошли уже во второй половине лета 2018 года. С одной стороны, в Крыму были размещены немецкие гарнизоны и прерывать их снабжение было невозможно. Был Черноморский флот, который тоже надо было кормить, хотя это были и остатки флота. И вот нашлись экономические рычаги давления на правительство Сулькевича. Были перекрыты поставки не только со стороны Украины, а это были самые разные вещи, начиная с зерна и заканчивая дровами, – но были перекрыты поставки и из Крыма в Украину

– А что же поставлялось из Крыма?

– В 1918 году как раз был отличный урожай садовых и бахчевых культур и винограда. И вот это все начало гнить. В этих условиях крымские предприниматели взмолились: «Нам же предлагают очень выгодные условия. Автономия, собственный парламент, собственное правительство и собственное вооруженное формирование. Давайте согласимся на эти условия, давайте взаимовыгодно торговать и жить в одном государстве на правах автономии».

– Чем закончились эти переговоры между Крымом и Киевом?

– Предварительным соглашением о вхождении Крыма в состав Украины на правах автономии. Но тут вмешалась геополитика. Понимаете, иногда большие политические процессы бывают очень неожиданными. Ясно было, что после того, как в войну вступили США, всем центральным государствам – Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции – против Антанты не устоять. Это в перспективе. Но то, что все развалится к 1918 году, никто не прогнозировал…

– Это произошло вообще неожиданно…

– А это произошло для всех неожиданно. Вот Антанта планировала боевые действия и в 1919 году, и что они, может быть, только в 1920-м закончат. И тут вдруг происходит такой геополитический обвал, и все эти решения на практике реализованы не были. То есть это те исторические случайности, которые связаны, конечно же, с историческими закономерностями. Но если бы вот такое позиционное стояние на западе продолжилось еще полгода-год, соглашение между Киевом и Крымом было бы реализовано.

– Но, к сожалению, история не знает сослагательных наклонений. Я буду очень рад продолжить беседу на тему истории Крыма.