Комитет за отмену дистанционного электронного голосования (ДЭГ) заявил, что у миллионов россиян украли их голоса. Активисты намерены организовать общероссийскую акцию протеста против итогов выборов в России, пишет Настоящее Время.
В комитет, созданный 23 сентября, входят кандидаты в депутаты Госдумы от различных политических сил, в частности, правозащитница Марина Литвинович, баллотировавшаяся в Госдуму по 198-му округу в Москве от партии "Яблоко", доцент МГУ Михаил Лобанов, баллотировавшийся от КПРФ, глава московского отделения КПРФ Валерий Рашкин, представитель "Яблока" Сергей Митрохин и самовыдвиженец Роман Юнеман, которого не допустили до выборов.
"К сожалению, с помощью дистанционного голосования и массовых нарушений на выборах у нас фактически отнято право на участие в политической жизни. Итоги выборов фактически переломлены с помощью ДЭГ", — заявил секретарь московского горкома КПРФ и избранный депутат Госдумы Денис Парфенов на пресс-конференции 29 сентября. Он также подчеркнул, что собравшиеся выступают "за отмену ДЭГ в принципе" — "этой формы голосования быть не должно".
10 лет назад политики из конкурирующих партий тоже выступали против нечестных выборов, но к объединению оппозиции это не привело. А что будет на этот раз, мы спросили политтехнолога Аббаса Галлямова.
Неспособность оппозиции выступить единым фронтом против Кремля очень сильно обескураживает протестный электорат и снижает явку и на выборы, и на протестные мероприятия
– Я думаю, что это очередная попытка объединиться, – считает Галлямов. – Время от времени российские оппозиционеры их предпринимают. Например, в 2011 году во время [протестов на] Болотной площади это было. Те же депутаты-коммунисты [Сергей] Обухов, Рашкин, в том числе, и с яблочниками взаимодействовали. Время от времени российская оппозиция предпринимает эти шаги по объединению, потому что она понимает, что таков запрос избирателя, таков запрос оппозиционной общественности. Если его не удовлетворить, то политическая активность сторонников оппозиции очень сильно снижается. Вот эта неспособность выступить единым фронтом против Кремля очень сильно обескураживает протестный электорат и снижает явку и на выборы, и на протестные мероприятия.
– А российская оппозиция способна объединиться?
– До сих пор не вышло, но это не значит, что сегодня это не выйдет или завтра не получится. Ведь ситуация меняется и российский протест раньше был менее зрелым, сейчас он становится более зрелым, более серьезным. Понимаете, российский протест всегда был протестом меньшинства против большинства. Так было буквально до прошлого года: Путин, "Единая Россия", конечно, всегда злоупотребляли административным ресурсом, всегда прибегали к фальсификации выборов, тем не менее это все было вторично по отношению к чисто политическому инструментарию, с помощью которого они управляли страной.
Кремль уже не правит от имени большинства
В целом до прошлого года это все-таки была власть большинства. Она была репрессивна и недемократична по отношению к меньшинству, но это была всегда власть большинства. А сейчас ситуация поменялась, сейчас это власть меньшинства, рейтинг "Единой России", напомню, колебался в районе 27-28% и снижался, кстати, на протяжении всей кампании. Путин только за май-август, за 4 месяца, потерял порядка семи процентов одобрения собственной деятельности – это данные иноагента "Левада-центра".
Качественно изменилась ситуация, и, конечно, российская оппозиция чувствует все это, и соответственно она должна качественно измениться. Ведь мы имеем сейчас не только это объединение яблочников с коммунистами, и там "Новые люди" участвуют, [Даниил] Махницкий в частности. Риторика того же Алексея Навального сильно поменялась по сравнению с тем, что было пару лет назад. Тогда он был то, что американские политтехнологи называют divisive (вызывающий разногласия) – он очень сильно конфликтовал с потенциальными союзниками, он был склонен отсекать потенциальных союзников, предъявлять к ним какие-то требования, ругаться и так далее. А в последний год он очень сильно поменял свою риторику, он стал более инклюзивным.
– А сейчас вокруг кого объединятся?
Кремлевские пропагандисты вторичны по отношению к Следственному комитету, ФСБ и МВД
– Во-первых, появляются новые лица. Очевидно Марина Литвинович, например, очень сильно добавила в ходе кампании, она и раньше была известна, но все-таки она очень сильно утяжелилась, если можно так выразиться, или упомянутый мной Махницкий, или яблочник Кирилл Гончаров, тот же Лобанов, например. Кто бы слышал, что у коммунистов есть Лобанов до июня? Никто!
– Лобанов говорит, что не коммунист, но все-таки левый.
– Да. На самом деле это сейчас уже вторично, ведь партийность не в виде партбилета – это то, что в сердце и на знамени твоем написано.
– А насколько рискуют политики, вошедшие в "Комитет против ДЭГ"? В Беларуси, например, членов подобных объединений отправляют за решетку.
– Конечно, они все рискуют. Любой критик власти сейчас рискует. Вы Беларусь упомянули, это правильно, власть очевидно движется в том же самом направлении – Лукашенко протоптал тропку. Поскольку, вроде как, его пока не свергли, вроде как, можно. А поскольку, как я уже упомянул, Кремль сейчас уже не правит от имени большинства, он правит от имени меньшинства, понятно, что в этой ситуации, когда качественно меняется политическая ситуация, тот инструментарий административный, силовой, который раньше был вспомогательным по отношению к политическому пропагандистскому инструментарию, наоборот сейчас выходит на передний план. То есть сейчас управление внутренней политики [администрации президента] и все эти кремлевские пропагандисты вторичны по отношению к Следственному комитету, ФСБ и МВД. Поэтому понятно, что любой оппозиционер сейчас рискует, тем более ценным является тот факт, что они не боятся и продолжают действовать.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: