Специально для Крым.Реалии
(Продолжение, предыдущая часть здесь)
Более 100 лет назад, 25 июня 1918 года, в Крыму начало свою деятельность первое Краевое правительство – переходный орган власти полуострова в бурные годы войн и революций. Интересной особенностью этого правительства была работа в нем на руководящих постах не крымских, а литовских татар – во главе с премьером Сулейманом Сулькевичем. Как они оказались на полуострове, и чем закончился этот интернациональный эксперимент – читайте в цикле эксклюзивных материалов на Крым.Реалии.
Сулькевич. Апрель надежд и разочарований
18 апреля 1918 года могло стать переломной датой в истории не только крымскотатарского национального движения, но и всего полуострова в целом. В этот день части немецкого 52-го корпуса Роберта Коша пошли на штурм большевистских позиций на Перекопе, Крымская группа Петра Болбочана выдвинулась из Мелитополя к чонгарским позициям «красных», а в тылу Советской социалистической республики Тавриды разгорелось восстание крымских татар, быстро переросшее в «народную войну». И 1-й Мусульманский корпус Сулеймана Сулькевича (точнее, уже собранный в Одессе передовой отряд) мог сыграть в этих событиях не последнюю роль.
В этот же день два заместителя главы Всероссийского мусульманского военного Шуро (Совета) Усман Токумбетов и Юсуф Музафаров обратились к тогдашнему министру иностранных дел Украинской народной республики (УНР) Николаю Любинскому со следующим письмом:
«Всероссийское Мусульманское военное Шуро, желая помочь своим единоверцам в Крыму в их борьбе с большевиками, решило послать в Крым мусульманские войска, ныне находящиеся на территории Украины.
На сношение Киевского представителя Всероссийского Мусульманского военного Шуро от 25 марта сего года на имя Военного министра с разрешением перевести 1-й Мусульманский корпус в Крым ответ был получен отрицательный.
Ныне, принимая во внимание продолжающуюся борьбу с большевистскими бандами и идя навстречу настойчивым желаниям мусульман, мы вновь просим Вашего ходатайства перед Советом Министров о разрешении срочно перевести все мусульманские войска, находящиеся на территории Украины, в Крым, причем считаем необходимым обратить Ваше внимание на то, что вопрос продовольствия в Крыму не может беспокоить Украинское Правительство, не только потому, что там хватит продовольствия для 6-7 тысяч мусульманского войска, а также и потому, что об этом позаботится Крымское Правительство.
О последующем решении Совета Министров не откажите сообщить Киевскому представителю Всероссийского Мусульманского военного Шуро полковнику Туган-Мирза-Барановскому.
Одновременно с сим с таковым же ходатайством мы входим к Военному министру Украинской Народной Республики».
На следующий день, 19 апреля 1918 года, состоялось заседание Рады народных министров УНР, на котором на обстоятельное письмо Шуро был дан короткий ответ:
«9. Слушали: внесение п. Любинского о просьбе мусульманского «Шуро» пропустить татарские войска на Крым для помощи их войскам в борьбе с большевиками.
Постановили: просьбу мусульманского «Шуро» отклонить».
В конечном итоге Сулькевич остался в Одессе, не поучаствовав в освобождении полуострова от советской власти, а Украина вместо верного союзника получила решительного оппонента
Конечно, это не может свидетельствовать о какой-то особенной «татарофобии» украинского правительства, потому что ранее аналогичные отказы получили комиссары армянских и грузинских национальных частей, а позже Украина разоружит польские корпуса, однако недальновидность такого решения очевидна. В конечном итоге Сулькевич остался в Одессе, не поучаствовав в освобождении полуострова от советской власти, а Украина вместо верного союзника получила решительного оппонента. Кто знает, как сложилась бы судьба группы Болбочана в Крыму, если бы вместе с ним воевал корпус Сулькевича?
Дальше было только хуже. Уже 22 и 23 апреля, когда украинские войска наступали на Симферополь, капитан 2-го ранга Николай Мисников, незадолго до этого назначенный «атаманом обороны Крымского полуострова», вначале отдал распоряжение поднять украинские флаги не только на кораблях, но и по всему крымскому побережью, а затем объявил, что «всякое вооруженное выступление против УНР, ее власти и имущества, выступление отдельных лиц и организаций – считается разбойным».
Эти приказы вызвали незамедлительную реакцию новосозданного Шуро в Одессе. Уже 25 апреля украинскому МИД был заявлен протест такого содержания:
«Шуро представителей мусульманских общественных организаций по освобождению Крыма настоящим заявляет:
1) Что во имя священного права каждого народа России на самоопределение, мы перед лицом всех народов протестуем против распространения власти Народной Украинской Республики на территорию Крымской Республики, хотя бы в отдельных ее частях.
Такое распространение власти Народной Украинской Республики за ее территориальные пределы тем более недопустимо, что и сама Народная Украинская Республика создавалась на основе того же священного права народов на самоопределение.
2) Что мы не признаем за Народной Украинской Республикой право поднимать ее национальный флаг в какой-либо точке территории Крымского полуострова без предварительного соглашения между Правительством Крыма и Украины.
3) Что распространение власти Народной Украинской Республики на территорию Крыма путем назначения должностных лиц и распоряжение о поднятии украинского флага в пределах независимой Крымской Республики мы рассматриваем как агрессивный акт государства, доселе дружественного мусульманам России, и, протестуя против такого образа действий Народной Украинской республики, считаем необходимым немедленный отказ последней от каких бы то ни было посягательств на полную независимость свободной Крымской Республики.
Агрессивный способ действий по отношению к Крымской Республике со стороны Народной Украинской Республики является вместе с тем вызовом солидарному с Крымом мусульманскому населению в России».
Этот документ, за подписью в том числе и Сулькевича, был также доведен до сведения министров иностранных дел Центральных держав и мусульманских правительств Поволжья, Южного Урала, Кавказа, Туркестана и Казахстана. Таким образом, пока на полуострове одни руководители крымскотатарского движения заключили военно-политический союз с украинскими войсками и вместе воевали против большевиков, на материковой Украине другие руководители фактически пошли на конфликт с УНР.
Как будто этого было мало. На приеме у визиря Османской империи Мехмеда Талаат-паши 24 апреля 1918 года украинский посол Николай Левитский подчеркнул, что УНР считает Крым своей территорией, и тамошним мусульманам будут обеспечены их права, но о выделении полуострова в субъект федерации не может быть и речи, поскольку:
«Мусульмане не проживают компактной массой и достаточно перемешаны с нашим населением, в большинстве уездов составляют значительное меньшинство и только в одном Ялтинском имеют большинство (68%), вследствие чего не могут быть выделены в полностью отдельную территориальную единицу, и поэтому здесь только может идти речь о гарантиях национальной свободы, что в ближайшее время будут решены в согласии с национальным крымским советом, который соберется после очищения Крыма от большевиков».
В ответ визирь убеждал посла, что этого вполне достаточно:
«Уверяю Вас, что мы об этом и не думали, и не думаем, к нам обратились единоверцы за военной помощью против большевиков, мы в свое время дали приказ одному нашему полку, который был на Румынском фронте, отправиться вместе с австрийскими частями, и в сей помощи никаких политических намерений не было, и просим Вас не смотреть на сию помощь как на какую-то политическую акцию, нас только может интересовать вопрос, не будут с национальной стороны ущемлены наши единоверцы, и если Вы говорите об обеспечении национальной свободы, то на сем дело кончается».
В общем, этот конфликт имел далеко идущие последствия и для Крыма, и для Украины, но проявились они позже, пока же обе стороны были застигнуты врасплох концовкой Крымской операции. Во-первых, по требованию Коша подразделения Болбочана были выведены с полуострова, так что ни украинского, ни крымскотатарского Крыма по итогу не получилось – вместо этого там с 1 мая 1918 года безраздельно господствовала немецкая администрация.
А во-вторых, в конце апреля – начале мая немцы разоружили и Мусульманский корпус Сулькевича. Остатки первого и самого крупного мусульманского соединения в бывшей России продолжали дислоцироваться в районе Тирасполя и Одессы до середины июня, а в августе-сентябре были переброшены в Крым. Там на его базе планировалось создать вооруженные силы Крымского края, но германское командование всячески препятствовало формированию в Украине и Крыму собственных армий.
Подразделения Болбочана были выведены с полуострова, так что ни украинского, ни крымскотатарского Крыма по итогу не получилось – вместо этого там с 1 мая 1918 года господствовала немецкая администрация
Забегая вперед, следует завершить историю 1-го Мусульманского корпуса, так и не получившего шанса проявить себя в бою. В августе-сентябре корпус был демобилизован, так что вместо целого ряда подразделений общей численностью в 6 тысяч бойцов в нем осталось только управление корпуса да расквартированные в Бахчисарае два стрелковых полка по… 30 человек (не считая офицеров) в каждом. Большинство командиров корпуса, которых мы вспоминали ранее и о которых поговорим подробнее потом, перешли на работу в Военное ведомство Крымского Краевого правительства, да и там больше занимались не армейскими делами, а социальными. Лишь в октябре-ноябре 1918 года на основе кадров корпуса были сформированы 7 караульных рот, официально именовавшихся «резервными командами Внутренней стражи», чтобы обойти немецкий запрет на военную деятельность. Формально 1-й армейский имени Чингисхана мусульманский корпус просуществовал до весны 1919 года (последнее известное упоминание – 9 марта), а затем, вероятнее всего вследствие второго пришествия советской власти на полуостров, окончательно распался.
Но, вопреки всему, карьера Сулеймана Сулькевича с разоружением его корпуса в мае 1918 года не завершилась. Оставшись полководцем без армии, генерал сменил мундир на пиджак и выехал в Крым, чтобы продолжить борьбу за его независимость.
P.S. Все даты, если не указано иное, даны по новому стилю.
Продолжение следует.
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: