В Беларуси при авторитарном режиме Александра Лукашенко часто фиксируются случаи, когда подростков приговаривают к значительным срокам лишения свободы по тяжелым уголовным статьям, не делая скидку на их возраст. Об этом рассказывает Радыё Свабода, журналисты которого также поговорили с психологом и бывшим полицейским о том, почему это происходит и как тюремное заключение меняет молодых людей.
Уголовная ответственность в стране наступает с 16 лет, но с 14 лет подростков можно привлечь за ряд преступлений:
- убийство, причинение смерти по неосторожности;
- хулиганство, умышленное причинение тяжкого телесного повреждения;
- изнасилование и насильственные действия сексуального характера;
- кражу, грабеж, разбой, угон, вымогательство, распространение наркотиков;
- умышленное уничтожение либо повреждение имущества, включая осквернение сооружений,
- похищение человека, захват заложников;
- хищение оружия, боеприпасов или взрывчатки;
- умышленное приведение в негодность транспортного средства или путей сообщения;
- заведомо ложное сообщение об опасности
- побег из исправительного учреждения или из-под стражи.
Несовершеннолетний с 11-летнего возраста может быть направлен по решению суда в специальное учебно- или лечебно-воспитательное учреждение, но на срок не более двуъ лет.
Колония за грамм клефедрона
В Гродно 14-летнюю школьницу приговорили к 10 годам воспитательной колонии. Согласно обвинительному заключению, девушка сделала закладку наркотика клефедрона количеством около одного грамма. Сюжет об этом показали по госТВ Беларуси в конце октября. Подросток, по официальной версии, находилась в составе преступной группы "непродолжительное время".
В репортаже утверждают, что подростки нашли в интернете объявления о нелегальном заработке. Куратор связался с ними: курьеры должны были забирать наркотики у "оптовика", упаковывать их в дозы и распространять через закладки. Как рассказал представитель инспекции по делам несовершеннолетних, дети, которые этим занимались, были из благополучных семей и сами наркотики не употребляли. В сюжете говорились, что всем задержанным грозит до 10 лет лишения свободы.
В мае 2024 года аналогичная история произошла в Пинске. Там 16-летнего студента приговорили к 10 годам по статье о наркотиках. Согласно обвинительному заключению, юноша делал закладки психотропных препаратов, при задержании у него нашли 155 грамм психотропных веществ.
Антинаркотическое законодательство в Беларуси очень строгое, за распространение наркотиков можно получить от 5 до 25 лет лишения свободы. В 2017 году возникло движение "Мать-328" (по номеру статьи УК РБ – ред.), которое добивается смягчения наказания за "наркотические" преступления. Но пока достичь этого активистам не удается.
В 2023 году подростки в Беларуси совершили 1353 преступления, сообщает госагентство БелТА. В этом году уровень преступности несовершеннолетних достиг самого низкого уровня за последние годы. Для сравнения: в 2016-м преступлений, которые в Беларуси совершили несовершеннолетние, было почти на 40% больше. Среди нарушений, совершаемых несовершеннолетними, чаще всего встречается воровство, хулиганство, мошенничество и упомянутое выше распространение наркотиков.
Доля преступлений, которые совершают подростки, относительно невысока. Представитель инициативы бывших белорусских силовиков BelPol Владимир Жигарь отметил, что преступления подростков в Беларуси составляют менее 3% от общего числа уголовных дел.
Единственная в стране воспитательная колония для несовершеннолетних находится в Бобруйске. В прошлом году госагентство БелТА опубликовало репортаж оттуда. В нем госпропагандисты рассказывают, что в колонии дети либо учатся в школе, либо могут поступить в училище и учиться на плотника, станочника или слесаря. В сообщении руководства колонии говорится, что осужденные могут даже получить высшее образование, но за плату. Семеро осужденных подростков учатся на экономистов, психологов и менеджеров.
БелТА также рассказывает, что в колонии занимаются спортом: есть поля для футбола, волейбола, спортивный зал, хоккейная площадка, а каждую зиму проводятся соревнования по биатлону. Детей посещают священники, проводят службы. В целях профилактики организуются совместные занятия с участием несовершеннолетних задержанных и их сверстников, чтобы "отговорить молодых людей от нарушения закона".
Но по словам Владимира Жигаря, на самом деле условия в бобруйской колонии можно сравнить с условиями взрослых мест лишения свободы.
"Насколько я слышал, психологическое состояние детей там плохое из-за юношеского максимализма. Кроме того, в детской колонии более строго соблюдаются классические "воровские законы", – говорит он.
Жигарь отдельно добавляет, что до суда, во время следствия в СИЗО для подростков в Беларуси не создают отдельных условий. По правилам, их следует содержать отдельно от взрослых. Однако условий для этого в Беларуси обычно нет, и дети сидят вместе со взрослыми, задержанными по административным или уголовным делам.
"В районных следственных изоляторах нормы соблюдаются только на словах, на бумаге. Детей там обычно помещали к лицам, совершившим менее тяжкое преступление, – рассказывает Жигарь. – Может это положительно повлиять на ребенка? Конечно, нет. Те, с кем они там пересекаются, кому там начинают подражать, – это люди, с которых вряд ли стоит брать пример".
Проблема социализации
Жигарь утверждает, что несовершеннолетние не всегда получают длительные сроки. Дела о кражах не всегда доходят до суда, а иногда сроки по ним носят условный характер, или ограничиваются тем временем, который подросток уже отсидел в СИЗО.
Ситуация с распространением наркотиков часто совершенно иная, и в этом случае "никто не делает поправок на возраст детей", отмечает Жигарь. Сроки, которые получают подростки за наркотики в Беларуси, также сопоставимы с наказаниями, которые дают взрослым наркоторговцам. А приговор по наркостатье в 10 лет лишения свободы для 14-летней школьницы Жигарь называет "обычной практикой" для Беларуси.
"Система все делает, чтобы наказать как можно жестче. И это абсолютно ненормальная ситуация, так не должно быть, – настаивает Жигарь. – Ни одна зона, ни одна колония не делают ребенка лучше. Ребенок, попавший в те условия, в лучшем случае потеряет годы своей жизни, а в худшем – встанет на криминальный путь".
Еще одна проблема Беларуси, подчеркивает Жигарь, – то, что ни образовательная, ни правоохранительная, ни пенитенциарная системы не способны интегрировать подростка, который однажды попал за решетку, обратно в общество, сделать его лучше:
"Каждый хочет прикрыть свой тыл. Правоохранительная система хочет, чтобы было возбуждено уголовное дело, чтобы статистика не падала. А что будет с этим ребенком в будущем, никого не волнует, – замечает он. – Многие преступники, которых я встречал, начинали с детства, а потом вся их жизнь пошла под откос".
Жигарь говорит, что не может назвать точных цифр, но считает, что около трети подростков, которые преступили закон в Беларуси, впоследствии снова совершают преступления.
Психолог Наталья Скибская подчеркнула, что подростки, пережившие заключение, ментально отличаются от тех, кто рос на свободе. По ее словам, это связано с тем, что в подростковый период легче влиять на человека и формировать его психику, чем на человека во взрослом возрасте.
Скибская считает, что дальнейшая судьба молодого человека, который пережил тюрьму или колонию, зависит от того, сколько у него ресурсов, чтобы пережить сложную ситуацию, а также от того, из какой среды он родом.
Цель подросткового возраста – социализация, обретение своего места в обществе, своей социальной роли, поясняет эксперт:
"Подросток учится жить в определенной среде, определенным образом общаться, занимать свое место в иерархии. А в колонии в какой иерархии он занимает место? В уголовной. Он развивает навыки именно в криминальной среде. Зона есть зона. Здесь гораздо больше насилия, иерархии, диктатуры, власти, контроля. К тому же это однополая среда", – объясняет психолог.
Кроме того ребенок, которого отправили в тюрьму в подростковом возрасте, упускает подходящее время для учебы и получения высшего образования.
"Начало взрослой жизни у него оказывается испорченным, разрушенным. А оно задает тон дальнейшей жизни. Нельзя сказать, что все выйдут и станут преступниками, но это все равно имеет эффект, – говорит Скибская. – А главное – влияние насилия и иерархии, связанной с властью, когда необходимо жестко подчиняться. В колонии теряются навыки принятия собственных решений. И люди, выходя из тюрьмы, переносят эти модели в общество".
Жигарь отмечает, что чаще всего причиной нарушения закона может быть то, дети воспитываются в неблагополучных семьях, а в Беларуси плохо организована профилактика правонарушений.
"Все начинается со школы, там социальные педагоги не уделяют этому особого внимания... В школах надо начать разъяснять детям: если ты совершишь преступление, тебя за это накажут. И даже если ты сделал что-то плохое и тебя не нашли, все равно этого делать нельзя", – говорит Жигарь.
Он считает, что за некоторые деяния в отношении подростков следует возбуждать лишь административные дела. Также, по его словам, несовершеннолетних следует занимать чем-то полезным: это тоже может снизить количество правонарушений. Например, ввести обязательное посещение спортивных школ.
Скибская считает: то, что подростков так строго наказывают по уголовным статьям в Беларуси, – отражение всей существующей в стране системы, потому что насилие, террор и запугивание – самый эффективный способ управления людьми. И именно с этой целью в Беларуси проводятся показательные суды, например в школах. С этой же целью с арестованными подростками записываются и публикуются видеоролики: их должны увидеть в том числе одноклассники и знакомые осужденного подростка.
"Все демократические меры, направленные на воспитание многогранных людей, очень длительны, дороги и не имеют никаких гарантий. Необходимо договариваться с нетерроризированными людьми. А это сложно, требует времени, требует много усилий. А нужно быстро и эффективно. Терроризировать легче", – говорит она.
Психолог подчеркивает, что дети в первую очередь учатся на примере взрослых, поэтому направлять их следует не словами, а действиями. И система образования в Беларуси тоже должна начинаться не со школы, как предлагает Жигарь, а с семьи.
"Даже самый честный человек однажды что-то украл, может быть, рубль у своих родителей. На это необходимо правильно реагировать, мягко учить детей границам. Учить, что это невозможно. И не потому, что мы их жестко наказываем, а чтобы рассказать, показать, – говорит эксперт. – И взрослые должны измениться. Дома, в семье должно быть меньше насилия и меньше лжи".
Роскомнадзор пытается заблокировать доступ к сайту Крым.Реалии. Беспрепятственно читать Крым.Реалии можно с помощью зеркального сайта: https://d2k5zpaql0enfz.cloudfront.net/ следите за основными новостями в Telegram, Instagram и Viber Крым.Реалии. Рекомендуем вам установить VPN.
