Мингорисполком Беларуси накануне сообщил, что ликвидирует около 20 общественных организаций. Среди них благотворительный проект "Имена", "Пресс-клуб Беларусь", правозащитный центр Human Constanta, Lawtrend, офис помощи и поддержки занятости молодежи "ЮларКонсалт", "Офис по правам людей с инвалидностью", Белорусский национальный молодежный совет "Рада", "Центр европейских исследований", "Офис европейской экспертизы и коммуникации". Об этом пишет телеканал Настоящее Время (создан компанией RFE/RL при участии Голоса Америки).
Что означает зачистка гражданского общества в Беларуси? Об этом в эфире Настоящего Времени говорили с политическим аналитиком Артемом Шрайбманом.
Он покинул Беларусь в начале июня, сразу после "интервью" бывшего редактора Nexta Романа Протасевича ведущему госканала ОНТ Марату Маркову. В "интервью" блогер рассказал об участии Шрайбмана в чате lovehata.
– Специалист по коммуникациям в Human Constanta Яна Гончарова в нашем эфире говорила, что они продолжат работать, но в качестве незарегистрированной организации. Чем им это грозит?
– По закону раньше была за это уголовная статья, теперь, по-моему, она перекочевала в Кодекс об административных правонарушениях. А если СМИ, например, будут распространять информацию от их имени, то таким СМИ грозит закрытие. И под таким основанием, например, закрыли TUT.BY, самое крупное СМИ в Беларуси, а после этого "Нашу Нiву", самое крупное белорусскоязычное СМИ, потому что они цитировали незарегистрированные организации. Но по факту сегодня право перестало в значительной степени работать в Беларуси. Поэтому на такие мелочи, как регистрация или какие-то другие формальности, если люди захотят закрыть или организацию, или кого-то посадить, они не будут смотреть, я имею в виду правоохранительные ведомства. Поэтому, честно говоря, последствий тут новых ждать сложно.
– А что это вообще происходит? Стало известно о закрытии десятков неправительственных организаций, общественных.
Власти, даже не скрываясь, называют это зачисткой
– Это не новый процесс. В принципе НКО уже под ударом много месяцев. Но сейчас очевидно решили, что после медиа, после активистов, после отдельных журналистов пришла очередь НКО. И я так понимаю, что пошли по принципу "у кого когда-то были какие-то контакты с Западом", будь то финансирование, участие в западных программах, иногда это были совместные, кстати, с государством программы технической помощи. И многие организации из закрытых сегодня очень плотно работали с государством. Просто сейчас главным врагом назвали НКО. Лукашенко об этом гордо заявил на встрече с Путиным, что мы их терпели, а теперь больше терпеть не будем. И ведомства бросились выполнять команду, может быть, даже негласную команду, что теперь это надо зачистить. В принципе власти, даже не скрываясь, называют это зачисткой, то есть используют именно это слово.
– Им удастся зачистить?
– Организаций тысячи в Беларуси в принципе некоммерческих, многие из них никак не касаются ни политики, ни активизма, никакой помощи и находятся в таком же анабиозе, поэтому все, конечно же, не закроют. Главное, что организация – это в первую очередь люди, а не какие-то там зарегистрированные бумажки в Минюсте. Поэтому, конечно, нет, но удастся подать наверх отчет о том, что провели работу, закрыли столько-то деструктивных организаций и можно спать спокойно дальше.
– Просто со стороны кажется, что все, кто хоть как-то может, вообще уезжает из страны. Мы сталкиваемся с тем, что множество наших спикеров выехало из Беларуси, потому что иначе это арест. Так ли это? Действительно ли происходит такой массовый исход думающей элиты из страны?
Естественный этап эволюции белорусского режима. Некоторые называют это агонией
– Я бы назвал это активной частью общества. Да, действительно, уезжают массово журналисты, эксперты. За последние месяцы у нас массовый исход. Я думаю, мы просто движемся к такому "центральноазиатскому сценарию", когда о стране будут писать, говорить открыто только люди, которые в ней не живут. Внутри страны уже будут все бояться либо вести себя как-то активно, либо освещать события реалистично. И поэтому это же, конечно же, все очень грустно, но, к сожалению, это естественный этап эволюции белорусского режима. Некоторые называют это агонией, можно и так сказать, но так или иначе это такая крайняя фаза реакции. Я думаю, что это было после того, что революция не победила быстро в прошлом году, это было довольно предсказуемым.
– Вы говорите "не победила быстро", то есть, по вашему мнению, она еще продолжается?
– Это очень философский вопрос. Были ли две части польского восстания против коммунистической диктатуры частью одной революции или нет? Были ли две русские революции, 1905 и 1917 года, частью одного процесса или нет? Белорусский общественный конфликт явно не решен. И запрос на демократию и свободу очевидным образом не реализован, и он никуда не делся. Власть не решила те проблемы, которые стояли. Это значит, что они обречены еще раз обостриться. Вопрос, в какой форме, будет это при Лукашенко или он успеет уйти до нового обострения – этого никто не знает. Но то, что этот конфликт иначе решится – это просто очевидно. И он решится в конце концов победой того самого процесса, который был запущен в 2020 году, просто никто не представляет, в каких формах это будет.
– Просто сейчас, насколько я понимаю этот процесс, Лукашенко перепишет конституцию, и судя по всему, план такой: он возглавит Всебелорусское народное собрание и назначит или изберет себе ручного президента. И так же он еще много лет может просидеть у власти?
Лукашенко будет долго цепляться за власть, понимая, что преемника ему найти очень сложно
– Если будет реализован такой сценарий, то я думаю, дни его будут сочтены намного быстрее, чем если бы Лукашенко цеплялся за президентский пост, потому что по новой конституции у этого Всебелорусского народного собрания, которое сейчас на ваших экранах, нет никаких серьезных полномочий. У президента остается вся исполнительная вертикаль в руках, все силовики, и поэтому как только между двумя, бывшим президентом и нынешним действующим на тот момент, возникнут хоть какие-то мелкие разногласия, зная натуру Лукашенко, он моментально захочет взять все в свои руки. И буквально разведет преемника и первого президента. И в этом смысле такая система не будет настолько жизнеспособной, как система Назарбаева в Казахстане, где он сохраняет какое-то влияние, авторитет, рычаги власти.
В слишком кризисной ситуации находится сам Лукашенко внутри страны. То есть для исправления всего этого преемнику нужно будет делать шаги, которые не нравятся Лукашенко. И вот здесь возникнет конфликт, поэтому, честно говоря, мой прогноз состоит в том, что Лукашенко будет довольно долго цепляться за власть, понимая, что надежную фигуру на этот пост ему найти очень сложно.
Протесты в Беларуси: коротко о главном
Президентские выборы в Беларуси состоялись 9 августа 2020 года, на тот момент Александр Лукашенко уже 26 лет руководил страной.
Первые акции протеста начались еще до дня голосования – из-за арестов и недопуcка до участия в выборах оппозиционных кандидатов.
9 августа, в день президентских выборов, первые официальные экзит-полы сообщили, что, по их данным, Александр Лукашенко набрал почти 80% голосов, а Светлана Тихановская – меньше 7%.
В ответ на это в Минске и других городах Беларуси люди вышли на улицу, выражая недоверие к объявленным результатам.
Власти сразу прибегли к информационному блокированию протестов: ограничили интернет и мобильную связь, а вечером перестали работать новостные сайты.
ОМОН и внутренние войска начали разгонять протестующих водометами, слезоточивым газом и светошумовыми гранатами, а также, по сообщениям правозащитников, были выстрелы резиновыми пулями и даже из огнестрельного оружия.
По разным данным, силовики задержали в городах Беларуси до семи тысяч человек.
Задержанных унижали, угрожали им изнасилованием, били, удерживали их в нечеловеческих условиях, им не оказывали медицинскую помощь.
В ответ на применение силы 11 августа протестующие объявили общенациональную забастовку, к которой присоединились более 20 предприятий, среди них крупнейшие заводы – МАЗ и БелАЗ.
Власти прибегла к административному давлению на работников предприятий и бюджетников и начали устраивать «акции в поддержку» Александра Лукашенко.
Силовики изменили тактику – перестали разгонять акции и начали хватать людей на улицах в разных городах, пытаясь посеять страх.
Оппозиционерка Светлана Тихановская выехала в Литву.
8 августа оппозиция создала Координационный совет для трансфера власти, члены которого ведут переговоры с представителями руководства разных европейских стран.
23 сентября 2020 года тайно состоялась инаугурация Александра Лукашенко.
США, ЕС, Великобритания и другие страны не признали результаты выборов и легитимность инаугурации Лукашенко.
Украинскую позицию озвучил глава МИД Дмитрий Кулеба, по его словам, «инаугурация» Лукашенко не делает его легитимным президентом Беларуси.
Великобритания, Канада, страны Балтии ввели санкции против Лукашенко и других официальных лиц, причастных к возможной фальсификации выборов президента Беларуси и жестокому подавлению акций протеста.
Сам Александр Лукашенко обвинения в фальсификации выборов и узурпации власти отрицает. Его поддержал президент России Владимир Путин.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: