Задержания крымских мусульман по «делам Хизб ут-Тахрир» в Крыму начались после аннексии Крымского полуострова в 2015 году. Первыми задержанными стали четверо крымских мусульман – фигуранты севастопольского «дела Хизб ут-Тахрир». Эта организация признана в России террористической с 2003 года. На территории Украины она действует легально. Ряд международных организаций, в том числе российский правозащитный центр «Мемориал», настаивают на том, что люди, преследуемые по этой статье, являются политическими узниками. На сегодняшний день, из зафиксированных случаев в Крыму, таковыми считаются 89 человек. Среди них – Зекирья Муратов, которому сегодня, 11 февраля 2022 года, вынесли приговор.
Утром в пятницу 11 февраля российский Южный окружной военный суд в Ростове-на-Дону приговорил Зекирью Муратова к 11 годам и 6 месяцам лишения свободы в колонии строго режима. Об этом сообщает общественное объединение «Крымская солидарность».
Зекирья Муратов, крымский татарин, мусульманин, гражданин Украины, вынужденно получивший паспорт гражданина России, считает себя политическим заключеннымЭмине Авамилева
«Наш подзащитный убежден, что он сегодня преследуется государством за инакомыслие, за свою активную гражданскую позицию - был волонтером, посещал судебные заседания по административным и уголовным делам в отношении своих соотечественников, и в связи с этим настаивает, что судить его должны с применением норм международного права. Именно поэтому, Муратов Зекирья Саитович, крымский татарин, мусульманин, гражданин Украины, вынужденно получивший паспорт гражданина России, считает себя политическим заключенным», – заявила суду адвокат Эмине Авамилева.
В докладе Human Rights Watch сообщалось, что в 2021 году российские власти в аннексированном Крыму продолжали преследования по религиозному или политическому признаку. В России публично отрицают случаи преследования крымчан по религиозному признаку. Посольство России в США ранее заявляло о «вмешательстве законодателей США в религиозные дела в Крыму»: по мнению российской стороны, «данная тема используется в политических целях».
Феномен одиночных «дел Хизб ут-Тахрир» в Крыму
Крымскому татарину Зекирье Муратову – 64 года. Он – самый старший среди всех крымских заключенных, которых правозащитные организации признали преследуемыми по политическим мотивам. Муратова арестовали 7 июля 2020 года. Тогда сразу в нескольких районах Крыма были проведены обыски и задержания. Среди арестованных оказались: Исмет Ибрагимов, Вадим Бектемиров, Эмиль Зиядинов, Алим Суфьянов, Сейран Хайрединов. Они были арестованы в зале суда и помещены в следственный изолятор Симферополя. Александр Сизиков, имеющий инвалидность І группы по зрению, был отправлен под домашний арест.
Сам Зекирья Муратов стал пятым фигурантом алуштинского «дела Хизб ут-Тахрир». На тот момент в этом кейсе уже было четыре человека: Руслан Нагаев, Эльдар Кантимиров, Руслан Месутов и Ленур Халилов. На данный момент им вынесены приговоры в виде лишения свободы на срок от 12 до 18 лет в колонии строгого режима. Муратова обвиняют по статье об участии в деятельности террористической организации (ч. 2 ст. 205.5 УК России).
Адвокат Лиля Гемеджи разъясняет: история Муратова – не первый случай в крымской практике «дел Хизб ут-Тахрир», когда в уже существующую группу обвиняемых следствие добавляло новых участников.
Новая тенденция в работе силовых структур, когда во время первого ареста берется не вся группа, а часть группыЛиля Гемеджи
«Новая тенденция в работе силовых структур, когда во время первого ареста берется не вся группа, а часть группы. И потом те, кто, по мнению ФСБ, имеет отношение к обсуждению тех или иных тем, добираются в последствии. Во-первых, это удобно: добирать [подозреваемых] каждый раз, и каждый раз говорить о том, что «раскрыта очередная ячейка», раскрыт очередной «террорист». При этом работа, которая ведется в этом направлении, а именно материалы дела, кочуют из одного дела в другое. Дела рассматриваются и закрываются быстрее, а план раскрываемости преступлений улучшается», – поясняет адвокат.
Она добавляет, что, когда суд идет над одним человеком, это привлекает меньше внимания: «Когда берут большую группу, одних только родственников на судебное заседание приезжает десяток. Безусловно, и со стороны средств массовой информации к большим группам более пристальное внимание».
На данный момент в деле Муратова насчитывается двенадцать томов уголовного дела, семь из которых идентичны томам дела «алуштинской четверки».
Вербовка сотрудником ФСБ
Преследование Зекирьи Муратова началось за несколько месяцев до его фактического задержания и ареста. В апреле 2020 года к нему домой пришел оперуполномоченный крымского управления ФСБ Александр Компанийцев. Согласно рассказу Муратова в зале суда, Компанийцев показал видеозапись без звука, где видно, что к Муратову приехали гости, и Муратов встречал их на пороге. Компанийцев сказал, что на видео зафиксированы «тайные собрания» членов партии «Хизб ут-Тахрир». Муратов возразил, что ни о каком собрании речи не идет, а на видео записан фрагмент, как к нему в дом заходят гости. Оперуполномоченный предложил сотрудничество с российскими силовыми структурами и роль свидетеля в деле алуштинской группы фигурантов «Хизб ут-Тахрир». По мнению Муратова, российский оперуполномоченный продемонстрированное видео для того, чтоб подтолкнуть его к принятию предложения «сотрудничества».
Муратов, пересказывая свой диалог с Компанийцевым отметил, что сотрудник ФСБ неоднократно подчеркивал, что «Энвер – это отработанный материал» и нужен новый свидетель. Зекирья предполагает, что речь шла про Энвера Халилова, который выступал в качестве засекреченного свидетеля со стороны обвинения в деле «алуштинской четверки», и был рассекречен фигурантами этого дела: они узнали его по интонациям и манере разговора. Зекирья Муратов отказался сотрудничать с ФСБ, на что Александр Компанийцев пообещал, что Зекирья также будет задержан и ему будет вменено особо тяжкое преступление. Разговор с сотрудником ФСБ состоялся в апреле, а в июле Муратов был арестован. Следователем ФСБ, возбудившим дело на Муратова, был Виталий Власов.
«Для нас это было большим шоком»
Дочь Муратова Ленара Муталупова узнала о том, что отец арестован, от своей тети: «Для нас это было большим шоком. Мы вообще не знали, что к нему приходил сотрудник ФСБ и пытался его вербовать. Для меня стало большим шоком, когда в шесть утра я узнала, что мой отец очутился в тюрьме».
Для меня стало большим шоком, когда в шесть утра я узнала, что мой отец очутился в тюрьмеЛенара Муталупова
Ленара рассказывает, что первое заседание, на котором она увидела отца в суде, было сложным: эмоции переполняли. Судебные приставы не давали возможности переговариваться и подходить к судебному «аквариуму». Сейчас отец и дочь общаются, преимущественно, с помощью писем. Возможности звонить домой Муратову в СИЗО не давали. Дочь называет обвинения в терроризме, выдвинутые ее отцу, «абсурдными» и поясняет, что Зекирья до ареста постоянно находился среди людей.
«Он музыкант по профессии, учился в консерватории по классу кларнета. До ареста работал в такси. Вы сами понимаете, с каким количеством людей он общался ежедневно. У него была постоянная возможность что-то плохое сделать кому-то, но этого не было. И тут его обвиняют в терроризме. Моему возмущению по поводу выдвинутых обвинений нет предела», – говорит она.
Муратов имеет инвалидность ІІІ группы. Основные диагнозы он приобрел во время службы в советской армии, тогда он сильно обморозил ноги. При малейшем переохлаждении Зекирья начинает хромать, у него проблемы с опорно-двигательным аппаратом. У Зекирьи Муратова имеется и ряд других заболеваний. Справки обо всех диагнозах сторона защиты приобщила к материалам дела. Во время нахождения в следственном изоляторе российского Ростова-на-Дону Муратов заразился «коронавирусом и 46 дней провел в лечебном учреждении. После перенесенного заболевания он приобрел гипертоническую болезнь.
На чем строится обвинение против Муратова
Адвокаты неоднократно говорили, что все кейсы обвинений в «делах Хизб ут-Тахрир» базируются на трех основных компонентах: показания скрытых свидетелей; фонографическая экспертиза; психологическая, лингвистическая и религиоведческая экспертизы.
Согласно материалам дела, «местом преступления» следствие считает дома Месутова и Нагаева, где собирались члены религиозной общины. Адвокат Эмине Авамилева рассказывает, что во время допросов скрытых свидетелей они постоянно путались в показаниях.
Свидетели по делу Муратова часто путались в своих показанияхЭмине Авамилева
«Свидетели по делу Муратова часто путались в своих показаниях. Путали месторасположение домовладений, как они туда добирались, один из свидетелей, например, говорил о себе не в мужском роде, а в женском. Несколько раз были и такие конфузы», – говорит адвокат.
Коллега Авамилевой, Лиля Гемеджи рассказывает о фрагменте допроса одного из скрытых свидетелей, когда он не смог описать дом, где, по версии обвинения, собирались члены ячейки «Хизб ут-Тахрир», и сам скрытый свидетель присутствовал там же.
«Свидетель говорит, что находились в помещении без окон, дверь была зеленая. И все. Он не может описать, по какой трассе они ехали к дому, не помнит, что по дороге есть огромный мост, есть ли соседи, как выглядит двор. Например, когда я смотрела оперативное видео задержания фигурантов алуштинского дела, мне очень запомнились пальмы, которые растут во дворе у Месутова. Это отличительная деталь, ты не каждый день во дворе дома видишь пальмы. Это не яблони, чтобы о них забыть. Свидетель этого всего не помнит. То есть нам очевидно – скрытый свидетель не был в этом доме и не присутствовал на собраниях», – констатирует Гемеджи.
Во время допроса еще одного свидетеля, тот заявил, что вообще никогда лично не контактировал с Зекирьей Муратовым и ничего о нем не знает. Сторона защиты неоднократно ходатайствовала о рассекречивании личностей скрытых свидетелей. Но коллегия судей Южного окружного военного суда Ростова-на-Дону во главе с председательствующим Тимуром Машуковым и судьями Игорем Костиным и Романом Плиско ходатайства защиты отклоняла.
Свидетель не может описать, по какой трассе они ехали к дому, не помнит, что по дороге есть огромный мост, есть ли соседи, как выглядит дворЛиля Гемеджи
Сторона защиты отмечает, что исследование фонографической экспертизы в деле Муратова производилось не с оригиналами аудиозаписей, а с копиями. Адвокаты не исключают того, что таким образом следствие пыталось скрыть следы монтажа аудиозаписей разговоров.
Во время допроса в суде специалист в области философских наук и доцент Игорь Мешков, которого обвинение представило, как религиоведа, выступал в качестве специалиста по просьбе стороны обвинения. Адвокат Эмине Авамилева рассказывает – когда знакомилась с его письменной религиоведческой экспертизой, складывалось ощущение «идеально написанной контрольной работы». Но другое впечатление сложилось во время допроса эксперта в суде.
«Когда он был приглашен в судебное следствие, мы, стороны защиты, начали задавать ему вопросы о его образовании. Оказалось, что предметы «религиоведение» и «религии народов мира» были просто дополнением к его педагогической нагрузке в ВУЗе. И выделялось на них несколько часов в неделю. И этот человек, возомнив себя специалистом в области религиоведения, давал вот такое заключение по деятельности данной организации. В ходе судебного следствия мы развенчали его, будем говорить, компетентность в этом вопросе. В итоге он заявил в ходе судебного заседания, что он не является компетентным и попросил суд, чтобы показания, которые он давал на предварительном следствии, не были приняты во внимание. Он отказался от них в ходе конкретного судебного заседания», – рассказывает Авамилева.
Во время прений в суде сторона обвинения – прокурор Сергей Айдинов обратился к суду о признании Муратова виновным и запросил наказание в виде 12 лет колонии строгого режима. Из обвинительного заключения прокурора следует, что Муратов «умышленно вступил в организацию», «соблюдал меры конспирации», «формировал у мусульман претенциозное отношение к России». Обратил внимание на то, что основным доказательством вины Муратова считает показания скрытых свидетелей.
Крымские татары – не предатели и не террористыЗекирья Муратов
Сам Зекирья Муратов в последнем слове в суде упомянул решение Верховного суда России от 14 февраля 2003 года, на котором было вынесено решение о признании партии «Хизб ут-Тахрир» террористической.
«Принятое Верховным судом в 2003 году решение принято не ради борьбы со злом, терроризмом, а показатель исламофобии, позволяющий правоохранительным органам зарабатывать на преследовании не причастных к терроризму и не опасных для общества граждан. Крымские татары – не предатели и не террористы. Свободу политзаключенным!» – заявил Муратов в суде.
СПРАВКА: В Крымской правозащитной группе зафиксировали за 2021 год 170 решений о содержании под стражей (продолжение содержания под стражей) по политически мотивированным делам, принятым в отношении к 61 жителю Крыма, и 255 задержаний в Крыму (среди них – 164 человека были участниками мирных собраний). Всего в прошлом году вынесли 21 приговор, связанный с лишением свободы по политически мотивированным делам.
Крымские «дела Хизб ут-Тахрир»
Представители международной исламской политической организации «Хизб ут-Тахрир» называют своей миссией объединение всех мусульманских стран в исламском халифате, но они отвергают террористические методы достижения этого и говорят, что подвергаются несправедливому преследованию в России и в оккупированном ею в 2014 году Крыму. Верховный суд России запретил «Хизб ут-Тахрир» в 2003 году, включив в список объединений, названных «террористическими».
Защитники арестованных и осужденных по «делу Хизб ут-Тахрир» крымчан считают их преследование мотивированным по религиозному признаку. Адвокаты отмечают, что преследуемые по этому делу российскими правоохранительными органами – преимущественно крымские татары, а также украинцы, русские, таджики, азербайджанцы и крымчане другого этнического происхождения, исповедующие ислам. Международное право запрещает вводить на оккупированной территории законодательство оккупирующего государства.
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: