«Последствия будут разрушительными». Чего ожидать от встречи Путина и Трампа?

Чего ожидать от саммита НАТО и как президент США Дональд Трамп будет вести себя на встрече глав государств 29 стран-членов альянса в Брюсселе? Чего ожидать от встречи президентов США и России в Хельсинки 16 июля? Возможны ли «резкие повороты» со стороны Трампа в вопросе антироссийских санкций или аннексии Крыма Россией?

Об этом говорим с директором Европейского центра Карнеги, бывшим представителем Словакии в НАТО Томашем Валашеком.

‒ Что самое плохое может произойти на саммите НАТО на следующей неделе?

‒ Не знаю ‒ это честный ответ. Более или менее четко ясно одно – что президент Трамп 2018 года отличается от президента Трампа 2017-го. Похоже, что он чувствует себя увереннее на своем месте, имеет больше желания всколыхнуть статус-кво. Последствия будут разрушительными. Есть реальные опасения относительно итогов всех этих саммитов. Результат, видимо, будет не лучшим, чем после саммита 2017 года, который был достаточно размытым: противоречивые пресс-конференции о том, что европейские союзники делают или не делают с расходами на оборону, нежелание четко придерживаться 5-й статьи Хартии НАТО, предусматривающей коллективную оборону альянса. Основной прогноз, как вы понимаете, плохой. Но кто знает? Предположения, что следующий саммит, следующая встреча будет такой же, как и предыдущая, не обязательно касается президента Трампа, поскольку он сам определяет, как вести себя, это его «визитная карточка» ‒ быть разрушителем. Таким образом, больше нельзя исключать вероятности изменений в политике США или НАТО.

‒ Вы считаете, что он может зайти так далеко, что скажет, мол, я не подпишу окончательного коммюнике, пока Германия не введет два процента расходов на оборону в течение «энного» количества лет? Это возможно?

‒ Кто знает? Это единственный честный ответ. Это возможно. Возможно, случится так, что США захотят уменьшить сумму затрат на силы в Европе и привяжут это к увеличению европейских оборонных бюджетов. Такая вероятность есть, но я подозреваю, что далеко не все в окружении президента Трампа знают, что точно произойдет. Президент создал для себя имидж не просто разрушителя, а человека, который удивляет, считает своим тактическим преимуществом держать всех до последнего момента, в том числе многих из своего окружения, в состоянии гадания. Поэтому очень сложно делать прогнозы о том, что будет на саммите.

‒ Какими будут итоги встречи Трампа и Путина в Хельсинки?

‒ Справедливо предположить, что президент США поедет на встречу, надеясь на заметный признак прорыва. Его подход к этим встречам ‒ будь то саммит, встреча с Ким Чен Ыном или что-либо другое ‒ состоит в том, что он хочет казаться человеком, преуспевающим, где другие попытались, но провалились. Поэтому можно предположить, что он подойдет к Хельсинкской встрече как к возможности показать, что именно он и никто кроме него уникального не способен наладить лучшее сотрудничество между США и Россией в вопросе Сирии. То же самое возможно и в вопросе Украины – какой-то прорыв или окончание упадка системы контроля над вооружениями между США и Россией. Я предполагаю, что все, чего он захочет достичь – ярко показать своим избирателям и нации, что он достиг прогресса в любой из этих проблем.

Я бы предостерег от предположений, что они достигнут каких-либо четких договоренностей или соглашений. Их встреча может завершиться размытым коммюнике и пресс-конференцией, где заявят о большом прогрессе, которого достигли, и который позже могут иметь, а могут и не иметь, конкретные действия со стороны правительств позже. Но с уверенностью можно предположить, что цель встречи с президентом Путиным ‒ доказать миру, что я, президент Трамп, преуспел там, где другие попытались, но провалились. Но мне удалось наладить сотрудничество в Сирии, в Украине и в урегулировании других вопросов, и, в итоге, я сделал Америку и мир безопаснее.

‒ Поэтому мы не увидим, как США внезапно отменяют санкции против России или соглашаются с аннексией Крыма?

‒ Мы уже видели, что президент США ставил под сомнение нынешнюю позицию США и ЕС, говоря, что, мол, в Крыму много русскоязычных и, возможно, действия России были законными. Я бы совсем не исключал возможности, что нечто подобное будет сказано на пресс-конференции, но не обязательно это приведет к изменению официальной политики США в определенном вопросе. Поэтому я не исключаю заявлений о Крыме. Относительно широкой картины того, чего можно достичь, а где уступить, опять же, президент Трамп работает на создание внешнего вида и эффекта. Он хочет дать месседж, что реальный прогресс был достигнут. Но круг вопросов, мы предполагаем, будет таким, о котором я упомянул: Сирия, Украина, контроль над вооружениями, возможно, заявление о невмешательстве в выборы друг друга.

Не забывайте о другой большой внутренней проблеме президента Трампа ‒ это подозрения, нависшие над ним о том, что он, возможно, был или не был выбран при помощи российского правительства. Итак, он воспользуется возможностью развеять эти сомнения на саммите. Поэтому я думаю, что существует вероятность согласия между Россией и президентом Трампом, что они никогда не вмешивались в избирательные системы друг друга, и поэтому, конечно, согласны не делать этого в будущем. И почему бы им это делать, если они никогда не делали? И это, конечно, устроит президента Трампа. Будет ли это влиять на отмену санкций? Не так легко, ведь существуют различные виды санкций, которые Соединенные Штаты наложили на Россию в течение многих лет. Большинство из них наложены Конгрессом. Следовательно, решение, которое потребует голосования в Конгрессе, где президенту не доверяют в вопросе России, и поэтому не наберет нужных голосов. И, в доказательство этого, даже те санкции, которые не наложены по закону в Конгрессе, были приняты решением президента. А Конгресс, по сути, заявил, что если президент будет пытаться снять те санкции, которые он ввел своим указом, то Конгресс немедленно вернет их обратно через закон. Итак, в вопросе санкций президент достаточно тесно связан Конгрессом, который явно не имеет полной уверенности, что президент Трамп строит свою политику в отношении России в интересах Америки.