Крымчане в плену сословного общества

Специально для Крым.Реалии

Спустя четыре года после аннексии Крыма Россия уже не может его «переварить». А жители полуострова не перестают удивляться разнице между обещанным и полученным. Постоянный «разрыв шаблонов». По телевизору им рассказывают о процветающем государстве, а в реальности остаются разбитые дороги, мизерные зарплаты и некомпетентные чиновники.

Почему произошло именно так? Для ответа на этот вопрос нужно разобраться в комплексе факторов. Часть из них на поверхности: изначальное нежелание Москвы выполнять взятые обязательства; заинтересованность Кремля в бедности крымчан – дабы выдавить с территории молодое и нелояльное население; непрофессионализм республиканской власти, которая не может решить острые проблемы; потоки переехавших в Крым россиян, которые раздражают крымчан, и тому подобное.

Фундаментальная проблема заключается в другом: весной 2014 года жители Крыма, не выходя из дома, «переехали» из условного буржуазного украинского общества в реальное российское сословное общество. Сторонники «референдума» были уверены, что политический климат в Крыму особенно не изменится, а денег в кармане станет больше. Но произошла кардинальная смена социальных декораций, и большая часть крымчан не вписалась в новые условия.

Известный российский социолог, профессор Высшей школы экономики Симон Кордонский на днях прочитал открытую лекцию об устройстве современного российского общества. По его словам, в России нет выраженных социальных классов, а есть сословия – группы, созданные и поддерживаемые государством. «Завершение формирования современной сословной структуры – это когда появился закон «О системе государственной службы», которым были введены три государственных служивых сословия: гражданские служащие, дипломаты, военнослужащие, потом детализировались девять или десять видов, включая правоохранителей. Эти сословия существуют по закону, это люди, которые не работают, а служат… Взамен получая сословные привилегии», – отметил ученый.

Причем отдельные «касты» могут формироваться внутри определенного сословия. «Вы же видите, как отчитывается министр здравоохранения о средней зарплате: что средняя зарплата повышается сообразно указу президента. Но реальная зарплата врачей, работающих внизу, если не учитывать дополнительные доходы, понижается. При этом достаточно посмотреть на замки, в которых живут главные врачи государственных клиник, и становится ясно, куда идут эти деньги. Это одна из самых обеспеченных категорий – главные врачи», – сказал Симон Кордонский.

То же самое происходит в аннексированном Крыму – вспомнить хотя бы историю с баснословными зарплатами руководства республиканской клиники им. Семашко, которая обернулась громким скандалом. Осенью 2016 года выяснилось, что главный бухгалтер получал в среднем по 547 тысяч рублей в месяц. Зарплата заместителей главврача составляла 300-350 тысяч. Многие крымчане в социальных сетях недоумевали по этому поводу. Некоторые искренне не понимали, что в России везде так.

В Украине можно судиться с государством и чиновниками, требовать от них эффективной работы, а в России – нет. Это первое отличие России от Украины, к которому крымчане до сих пор не могут привыкнуть. Российский глава Крыма Сергей Аксенов периодически «перетряхивает» министерства и ведомства, публично угрожает расправиться с некомпетентными чиновниками и недобросовестными бизнесменами. Осенью прошлого года он пригрозил устроить «красный террор» перевозчикам, которые отказываются подвозить льготников. «Я вам обещаю со всей пролетарской ненавистью всю суровость отечественных законов на этих перевозчиках отработать так, чтобы от них только одна пыль осталась», – ​говорил тогда Аксенов. Чем хуже ситуация в Крыму, тем громче риторика власти. Дошло то того, что глава Крыма назвал нерадивых чиновников «хамскими мордами» и пообещал их «зачистить». Господин Аксенов может громко «распекать» подчиненных, а после признавать, что в Красноперекопском районе происходит экологическое бедствие: из кранов течет морская вода. И жители Крыма де-факто не имеют права спросить у местного правительства, что оно сделало для предотвращения катастрофы.

Второе важное отличие – в Украине можно (пусть, это бывает очень рискованно) обуздать обнаглевших силовиков, в России – служащие МВД, ФСБ и прочих силовых структур стали кастой неприкосновенных. Бывший директор ФСБ Николай Патрушев, поздравляя подчиненных с Днем чекиста, назвал их «новым дворянством». Произошло это в конце второго президентского срока Владимира Путина, когда фрагментация российского общества, о которой говорил Симон Кордонский, стала необратимой. В Украине общественность может давить на руководство МВД и других органов, требуя расследования резонансных преступлений. В России власть сделала все возможное, чтобы замести следы в деле Сергея Магнитского. Юриста, вскрывшего хищение 230 миллионов из российского бюджета, убили в следственном изоляторе. Убийство Магнитского, афера с бюджетными деньгами и поведение следователей вызвали гневную реакцию иностранных государств, но не российского общества.

Следующее отличие, которое крымчане не могут или не хотят признать: в Украине есть гражданское общество, в России – нет. В соседней стране таковым объявили «Общероссийский народный фронт», который ныне мобилизовали на президентскую кампанию Владимира Путина. В Крыму гражданское общество неудачно пытались замаскировать под митинги в поддержку российского президента. Достаточно вспомнить публичные акции, организованные ялтинским журналистом Сергеем Сардыко. Жители Гурзуфа, Ялты и Алушты неоднократно протестовали против нарушения их прав, лишения собственности, незаконной застройки набережных и коррумпированности чиновников, призывая Владимира Путина «навести» порядок в их городе и Крыму. И каждый раз их голос оставался неуслышанным. Почему? Администрация российского президента никогда не пойдет навстречу протестующим крымчанам. Для чиновников это означало бы, что власть поддалась «давлению улицы». Кремль боится демонстрировать свою слабость перед «низшими сословиями», к которым относит и крымчан.

Сергей Стельмах, крымский политобозреватель (имя и фамилия автора изменены в целях безопасности)