Александр Подрабинек – советский диссидент, правозащитник, общественный деятель и журналист. С начала 70-х он принимал участие в демократическом движении в СССР и создании Рабочей комиссии Московской Хельсинкской группы по расследованию использования психиатрии в политических целях. Его дважды судили – якобы за распространение заведомо ложной информации, порочащей советский государственный и общественный строй. Он пережил пять с половиной лет тюрем, ссылок и лагерей.
В марте 2014 года Александр Подрабинек написал статью «Сдача Крыма», в которой высказался против аннексии полуострова, осудил действия Кремля и раскритиковал Запад за нерешительность. В июне 2015-го получил медаль Свободы Трумэна-Рейгана от некоммерческой образовательной организации «Фонд памяти жертв коммунизма».
В эфире Радио Крым.Реалии правозащитник рассказывает о репрессиях в Крыму и в России.
– У вас же нет юридического образования?
– Верно, но я пытался бороться с властями в правовом поле. Это звучит абсурдно, но попытаться стоило. В условиях авторитарной или тоталитарной системы и управляемых судов важно акцентировать внимание на конкретных прецедентах. Например, дело Pussy Riot – уголовное наказание за художественное произведение. Этот случай стал известным и наиболее ярким, шокирующим.
– В чем ваша задача как общественного защитника?
Наша задача – показать обществу: подсудимый невиновен
– Пусть нельзя выиграть процессуальный бой, а система соблюдает только формальные признаки права – зато все это становится очевидным. Тут не нужно юридическое образование. Наша задача – не доказать судье, что правда на нашей стороне, а показать обществу: подсудимый невиновен. Это способ давления на суд через общественное мнение.
– То есть вы участвуете только в резонансных процессах?
– Я не защищаю всех – я выбираю людей, которые мне симпатичнее, ближе. Мне не жалко только тех, кто выбрал себе несвободу. После 2014 года я стал помогать крымским политзаключенным, очень заинтересовала история Олега Сенцова. Судьба связывает меня с крымскими татарами еще с 1970-х. А вообще защита прав человека не имеет государственных границ. Судьба людей в Северной Корее тоже должна волновать всех.
– Как вы познакомились с Ильми Умеровым?
– Сначала я познакомился с его братом Бекиром Умеровым – это было в середине 1980-х, когда в Москве проходили массовые манифестации крымских татар. И потом я через него познакомился с Ильми Умеровым. Тогда крымские татары возвращались из Узбекистана в Крым, был такой ажиотаж и подъем. Очень много людей участвовало в этом. Я часто приезжал в Крым с Мустафой Джемилевым. Когда Ильми Умерова стали преследовать после аннексии полуострова, я написал открытое письмо тогдашнему российскому прокурору Наталье Поклонской, она ничего не ответила. Потом я решил выступить в качестве общественного защитника, чтобы показать: в Москве есть люди, которые поддерживают крымских татар и осуждают аннексию Крыма.
– Какая у вас была стратегия в этом процессе?
Те, кто исповедует «Крымнаш», считают, что все хорошо». Моя задача – показать, что это не так
– Все та же: информировать общество о злоупотреблениях и таким образом давить на суд. Помимо меня было три профессиональных защитника. Мое преимущество в том, что на меня нельзя надавить, скажем, выгнав из коллегии адвокатов. Я в ней просто не состою! Не знаю, насколько нам удалось добиться своего. В России делами крымских татар практически никто не интересуется, да и Крым лежит за пределами внимания. Подробно описывает эти процессы разве что заблокированный ресурс Грани.ру. Те, кто исповедует «Крымнаш», считают, что все хорошо»: «Ну судят там каких-то бузотеров, так пусть судят». Однако таких немного, основной массе – просто все равно. Проблемы Крыма их не касаются. Задача людей вроде меня – доказать, показать, что это не так.
(Текстовую версию материала подготовил Владислав Ленцев)
FACEBOOK КОММЕНТАРИИ: