Алексей Макеев: «Крым всегда на наших радарах»

Специальный представитель Госдепартамента США по вопросам Украины Курт Волкер сообщил, что седьмого октября в Белграде состоится его встреча с помощником президента России Владиславом Сурковым, на которой будут обсуждать тему мирного урегулирования на охваченном конфликтом Донбассе.

Об этой встрече, а также о реализации идеи размещения миротворцев ООН на Донбассе, о сложности удержания на внешнеполитических радарах вопросов Донбасса и оккупированного Крыма, как и о первых итогах 100 дней действия безвизового режима между Украиной и ЕС Радіо Свобода разговаривало с руководителем политического департамента МИД Украины Алексеем Макеевым, находящимся в Праге.

‒ Встреча Волкер-Сурков должна состояться седьмого октября в Белграде, что известно о ней и ее повестке дня?

‒ Украинская сторона была заблаговременно проинформирована и о дате встречи, и о вопросах, которые там будут обсуждаться. Важно, что американские партнеры находятся с нами в очень тесном контакте, мы согласовываем с ними ключевые моменты и по тому количеству встреч, которые Курт Волкер провел с руководством Украины, с министром иностранных дел ‒ мы увидели, что мы говорим на одном языке. И для нас поддержка Соединенными Штатами минского процесса, нормандского процесса, и вообще процесса противодействия российской агрессии, ‒ она чрезвычайно важна.

‒ То есть, этот принцип «ничего о нас без нас» ‒ он работает?

‒ Он работает на 100 процентов.

‒ А сам формат «Волкер-Сурков» (как раньше «Нуланд-Сурков») ‒ он дополнительный к минскому и нормандскому процессам?

‒ Можно сказать, что это дополнительный формат, потому что США ‒ важный игрок, но хочу отметить, что господин Волкер находится в тесном контакте с Украиной, а также с Берлином и Парижем. И мы играем здесь одной командой.

‒ После выступления президента Порошенко сначала на Совете Безопасности, а затем на Генеральной ассамблее ООН в Нью-Йорке по миротворцам ООН ‒ на какой стадии находится идея размещения на Донбассе миротворцев ООН?

‒ Ну, на самом деле параметры миссии будут понятны, когда появится резолюция Совета Безопасности ООН и за нее проголосуют члены Совета Безопасности. До того момента в Нью-Йорке ведутся консультации, переговоры с основными партнерами. У украинской стороны есть свое видение концепции миротворческой миссии. Российское предложение несколько недель назад не нашло никакой поддержки и даже не произошло его первоначального обсуждения. Мы с нашими партнерами были совершенно четко против тех предложений размещать миротворцев на линии соприкосновения, спрашивать разрешения у Донецка и Луганска на размещение миссии, ограничение деятельности миротворцев только охраной сотрудников СММ ОБСЕ. Наша концепция гораздо шире. Мы, как и наши партнеры, убеждены, что мира на Донбассе можно достичь только тогда, когда российская сторона, российские вооруженные силы уберутся с Донбасса, а международное присутствие ‒ в том числе миротворцев (ООН), в том числе ОБСЕ, в том числе представителей бюро демократических институтов и прав человека ОБСЕ ‒ сделают возможным переход от ситуации оккупации к созданию благоприятных условий для проведения там местных выборов и возвращения оккупированных территорий в конституционное поле через демократические процессы.

‒ По временным и количественным параметрам миротворческой миссии ООН на Донбассе ‒ есть уже какие-то детали?

‒ Ну, на самом деле это предмет серьезных переговоров, поскольку любой командировке миротворческой миссии предшествует не только переговорный процесс относительно особенностей мандата, но и командировки специальной миссии ООН со специалистами, которые имеют огромный опыт для определения, какие именно силы и компоненты нужны. Конечно, у украинской стороны есть свои подходы, но сейчас бы я не стал спекулировать на количестве миротворцев, на их вооружении. А вот что важно ‒ мандат должен включать всю территорию.

Очень большое внимание должно уделяться искоренению ключевой проблемы ‒ неконтролируемости и прозрачности российско-украинской государственной границы, через которую Россия продолжает накачивать Донбасс оружием, наемниками, патронами и тому подобное. Поэтому контроль над границей является важным элементом, который фактически обескровит эту российскую агрессию на Донбассе. Поэтому все эти моменты мы обсуждаем с нашими партнерами, но сегодня мы еще не на той стадии, когда украинская сторона готова была бы предоставить проект резолюции, который был бы поддержан Советом безопасности.

‒ То есть, какого-то соревнования проектов резолюций ‒ украинского и российского ‒ на Совете Безопасности ООН не будет, и Украина сейчас работает с партнерами...

‒ Не будет, потому что российская резолюция является абсолютно неприемлемой. Она не лежит на столе. Конечно, российская сторона может ее представить, но очевидно, она не будет одобрена. Мы не собираемся подавать проект резолюции, которая так же будет отвергнута Советом Безопасности, потому что в результате нам нужен сильный миротворческий компонент без компромиссов относительно суверенитета и территориальной целостности Украины. Это наша четкая позиция и это четкая позиция наших партнеров в Совете безопасности.

‒ Президент Порошенко подал в парламент пакет из двух законопроектов, один из которых предлагает признать неподконтрольные Украине территории Донбасса оккупированными территориями. Что это даст с точки зрения мирного урегулирования конфликта?

‒ Для нас, дипломатов, это очень важный закон, кроме того, что он предусматривает ряд внутриполитических шагов, позволяет соответствующее управление этой территорией и действиями нашей армии. Для дипломатов это очень важный аспект, потому что весь мир признал незаконной оккупацию и попытку аннексии Россией Автономной республики Крым и города Севастополь. Давно в украинском законодательстве Крым признан оккупированной территорией. То, что, к сожалению, произошло за последние три года на Донбассе, и неспособность, несостоятельность и нежелание россиян выполнять минские договоренности привели к тому, что сегодня на этой территории Россия действительно эффективно контролирует ситуацию, и как государство-оккупант, согласно международному праву, она должна нести за это ответственность. Поэтому (этот законопроект) ‒ важный элемент для того, чтобы давать соответствующую правовую оценку действиям России на Донбассе.

‒ Насколько тяжело Украине держать на внешнеполитических радарах одновременно и Донбасс, и Крым? Эта инициатива Международного клуба друзей Украины по деоккупации Крыма ‒ насколько сейчас он продвигается?

‒ Вы знаете, на самом деле Крым всегда находится на наших радарах. Это является частью нашей работы и хотел бы напомнить, что только на прошлой неделе ООН опубликовала важный доклад о ситуации с правами человека в Крыму. Это, фактически, перечень российских преступлений, и мы видим абсолютно сильную реакцию со стороны наших международных партнеров, этой коалиции антироссийской агрессии, оккупации, которые осудили действия Российской Федерации. И фактически мы сегодня имеем задокументированные преступления России против прав человека на оккупированных территориях. К сожалению, как мы видим, Кремль не собирается останавливаться и, например, приговор председателю Меджлиса крымскотатарского народа Ильми Умерову на следующий день с совершенно бесчеловечным приговором и осуждением его на исправительные работы ‒ это свидетельство того, что Россия и права человека – это абсолютно несовместимые понятия. И Россия является государством-парией в этом аспекте. Поэтому чрезвычайно важно, удерживать это давление на РФ.

Мы видим, что сейчас и в Канаде одобряется законодательство, своеобразный новый «акт Магнитского», который, я уверен, тоже будет касаться нарушений прав человека Россией на оккупированных территориях. Что касается политических заключенных, что касается включения в санкционные списки государств-партнеров ЕС, «Большой семерки», тех, кто причастен к притеснениям прав человека, к задержаниям, к внесудебным казням, к применению пыток к нашим политическим заключенным ‒ все эти люди должны осознавать, что, нарушая права человека, они окажутся под пристальным вниманием мирового сообщества, к ним будут применять санкции, они будут невъездными в страны мира, они не смогут пользоваться счетами, иметь какую-то недвижимость, то есть они будут под очень сильным санкционным давлением мирового сообщества.

‒ Россия объявила о планах построения какой-то стены на админгранице между материковой Украиной и оккупированным Крымом. Насколько это волнует Украину? О чем это может свидетельствовать?

‒ Попытки недемократических режимов отделиться от свободного демократического мира ‒ мы видели это в 20-м веке. Сегодня Россия сама возводит вокруг себя стены, точнее, эти стены возводит Кремль в ущерб, в том числе и российскому народу, и российским гражданам, как таблетки скармливая им пропаганду и изолируя себя самостоятельно. Речь идет о самоизоляции кремлевского режима. К сожалению, сегодня Россия превращается в КНДР в этом плане. И голосу свободы и демократии будет очень сложно пробиваться сквозь эти стены. Но все равно очень важно объяснять и российскому населению, что сегодня кремлевский режим своими преступлениями против международного права, против собственных граждан, против граждан на оккупированной территории превращает себя в мировую парию.

‒ Уже более 100 дней действует безвизовый режим между Украиной и ЕС. Уже можно какие-то итоги подводить...

‒ Меня очень радует, что сегодня все чаще встречаешь украинцев, которые говорят, как классно стало, теперь ты думаешь: а почему бы не съездить на выходные в Краков? Конечно, не все украинцы могут ездить на выходные в Краков, но я убежден, что с процессом экономических и демократических реформ все больше и больше будет украинцев, которые будут пользоваться безвизовым режимом. Потому что он создан как раз для свободных людей. Для того, чтобы наслаждаться этой свободой, для того, чтобы рассказывать Европе об Украине и лучше понимать европейские ценности и европейские свободы. Это как раз антитеза построению стен. Мы стираем границы, границы между странами. Потому что страны понимают и уважают эти границы в нашей европейской семье. Стираем границы между человеческими сердцами и понимаем друг друга еще лучше. Мы смотрим на Запад с улыбкой и с радостью, и, конечно, это очень сильная антитеза построению новых стен в Европе. Пусть это остается сегодня «уделом Кремля».