Новая старая интифада

Израильские власти решили демонтировать металлоискатели при входе на Храмовую гору, установленные после теракта 14 июля. Решение было принято после того, как власти Иордана разрешили вернуться в Израиль сотруднику израильского посольства в Аммане, в инциденте с участием которого погибли 2 человека. ​В результате беспорядков в столице Израиля за последние две недели погибли три человека, десятки ранены.

Столкновения между палестинскими и израильскими арабами с одной стороны и израильскими службами безопасности с другой продолжались у входа на Храмовую гору с 15 июля. Они начались после установки Израилем рамок металлоискателей при входе к мусульманским святыням – мечети Аль-Акса и святилищу Купол Скалы, одной из древнейших святынь ислама. Израильские власти решили пойти на такой шаг на следующий день после теракта 14 июля, когда трое израильских арабов пришли на Храмовую гору и открыли огонь из самодельных пистолетов-пулеметов по сотрудникам полиции. В результате стрельбы были убиты двое полицейских, нападавшие были застрелены подоспевшими на помощь бойцами израильских сил безопасности.

Палестинцы и примкнувшие к ним жители израильских арабских населенных пунктов отказались проходить досмотр при входе на Храмовую гору, сочтя это нарушением статус-кво. Согласно нему беспрепятственный доступ на гору (представители арабских государств считают металлоискатели именно таким "препятствием") должен быть обеспечен и иудеям, и мусульманам – однако лишь последние имеют право там молиться. За соблюдением статус-кво следит Исламский совет ВАКФ, специальный орган, созданный еще во времена подмандатной Палестины и управляемый Иорданией. В результате столкновений израильских сил безопасности и протестующих за последние 10 дней погибли три палестинца, десятки человек, включая израильских полицейских, были ранены. Арабские страны резко осудили действия Израиля.

21 июля был совершен теракт в израильском поселении Халамиш. Проникший на его территорию палестинский араб убил ножом трех человек, членов одной семьи. В воскресенье в столице Иордании было совершено нападение на сотрудника израильского посольства в этой стране. В результате него погиб нападавший и еще один гражданин Иордании. В понедельник израильтянин был ранен ножом в городе Петах-Тиква, нападавший – житель палестинской автономии – задержан. На первом допросе, как сообщает сайт newsru.co.il, задержанный заявил, что совершил нападение "во имя мечети Аль-Акса".

Фотография с места теракта в поселении Халамиш:

Главный редактор newsru.co.il Евгений Финкель, как и многие в Израиле, не склонен излишне драматизировать ситуацию и предпочитает считать нынешние события продолжением "интифады ножей", или так называемой "тихой интифады", начавшейся еще в 2015 году. По его словам, куда важнее сейчас для Израиля следить за своими северными границами, где в результате соглашения между США, Россией и Иорданией о "зонах деэскалации" в Сирии на освобожденных от сирийский оппозиции территориях могут закрепиться Иран и финансируемая им группировка "Хезболла", считающая Израиль своим главным врагом. Эта беседа состоялась 24 июля, еще до того, как израильские власти решили убрать рамки металлоискателей от входа на Храмовую гору.

– Какова цепочка событий, приведших к нынешнему обострению ситуации вокруг Храмовой горы?

– Я думаю, что нужно смотреть довольно далеко в прошлое. Не рассматривать события последнего времени, а говорить о событиях, начиная по меньшей мере с 2000 года, если не с 1987-го. Потому что интифада, собственно, не заканчивалась. Восстание, о котором так любят говорить палестинские арабы, это действительно некое непрерывное действие. Просто у нее есть всплески, а есть периоды успокоения. Сейчас, с осени 2015 года, продолжается так называемая "интифада ножей", она же "интифада Эль-Кудса". За это время было совершено около 200 терактов разной степени тяжести, погибли десятки людей. В последние дни, действительно, есть некоторое обострение, но ничего сверхъестественного не происходит. Да, был тяжелый теракт в Халамише, в результате которого было убито три человека, три члена одной религиозной семьи. Террорист не был застрелен. По этому поводу есть довольно серьезное общественное волнение. Многие вспоминают о событиях, связанных с Элиором Азарией, который был осужден за то, что добил раненного террориста. И сейчас в соцсетях можно увидеть сообщения о том, что якобы мать военнослужащего, который не убил, но нейтрализовал террориста в Халамише, пишет о том, что ее сын не стал добивать террориста, потому что боялся тех же последствий судебного свойства (Элиор Азария был приговорен за свои действия к 18 месяцам лишения свободы. – Прим.)

– Можем ли мы говорить о том, что новый всплеск напряженности начался после теракта на Храмовой горе, когда были убиты двое сотрудников полиции?

– Прежде всего важно отметить, что это были не просто полицейские. Это были представители друзской общины, которым доверена охрана Храмовой горы. И вопрос стоял в том – целенаправленно ли палестинские арабы, эти молодые люди, которые стреляли в полицейских, убивали именно друзов? Велика вероятность, что это было именно так. Сейчас возможно некоторое обострение конфликта между израильскими друзами и израильскими арабами. Я напомню, что убийцы полицейских на Храмовой горе были жителями Умм эль-Фахма, гражданами Израиля с синими паспортами, на которых зачастую не распространяются ограничения, распространяемые на палестинских арабов, в плане доступа на Храмовую гору. Наверное, можно считать и от этой точки. Мы в newsru.co.il ведем счет этим терактам. Если вы возьмете эту статистику, то увидите, что они продолжаются непрерывно. Обострение последних недель – всего лишь обострение, но были обострения и несколько месяцев назад. Ничего необычного, революционного не происходит.

Хаиль Сатауи и Камиль Шанан, израильские полицейские, погибшие при теракте 14 июля на Храмовой горе:

– То есть мы не можем говорить, что сейчас дело обстоит гораздо серьезнее в сравнении с прошлыми конфликтами вокруг Храмовой горы? Мы знаем, что одна из интифад, вторая, началась после визита Ариэля Шарона на Храмовую гору. Все, что связано с этим местом, может иметь крайне взрывоопасные последствия.

– ВАКФ и Исламское движение сопротивления, так называемый "Хамас", утверждают, что Израиль каким-то образом угрожает мечети Аль-Акса. Речь, по их словам, идет об "иудеизации" Храмовой горы. Но все это продолжается бесконечно долго. Нет, ничего особенного сейчас, на мой взгляд, не происходит. Можно говорить о "третьей интифаде", просто она началась не сейчас. Сейчас – небольшое обострение в рамках этой интифады.

– Почему установка рамок безопасности на входе на Храмовую гору вызвала такую острую реакцию?

– Это повод, просто повод. Все прекрасно знают, что при проходе к святым местам в Мекке установлены такие же металлодетекторы. Просто там проводится выборочная проверка. Сейчас эти металлодетекторы установили на Храмовой горе и стали проводить глобальную проверку всех приходящих. Это с одной стороны. С другой стороны, в какой-то момент все успокоится, а металлодетекторы должны остаться, на мой взгляд. Скорее всего, так и будет, просто проверка станет выборочной. Разговоры вокруг того, что это каким-то образом нарушает святость этого места, – да, боже упаси! Так происходит во всех святых местах во всем мире. Придите в Ватикан, там тоже есть проверки службы безопасности. Они выборочные, конечно же. Они не глобальные. В пятницу, когда к Храмовой горе приходят десятки тысяч мусульман, проверить всех крайне сложно. Но, например, есть такие меры, которые вводились неоднократно: ограничения по возрасту, прежде всего для мужчин. Обычная практика заключается в том, что на Храмовую гору пускают мусульман старше 40 лет и всех женщин, тем самым отрезая более активную и более агрессивную часть. Если это ограничение введено, то дальше уже проще выборочно проверять тех, кто пришел на Храмовую гору.

– Проходят ли такую же проверку безопасности, такие же рамки металлоискателей евреи, которые поднимаются на Храмовую гору, туристы и все остальные?

– Раньше – нет, а сейчас – да. Потому что металлодетекторы установлены не только для потенциальных террористов, а вообще для всех. Так же когда вы приходите в супермаркет, никто не проверяет, какого вы вероисповедания или на каком языке вы говорите. Проверяют вас просто как потенциально опасного человека.

– Какими вы видите возможные варианты развития событий на нынешнем витке конфликта при этом обострении – от самого пессимистического до самого лучшего для Израиля или для всех сторон, которые в это вовлечены? Какой вариант представляется вам наиболее вероятным? Как будут развиваться события дальше, как вы думаете?

– Я искренне надеюсь и полагаю, что все потихонечку успокоится – как всегда на Ближнем Востоке. Каких-то глобальных катастроф, во-первых, я бы не хотел. Во-вторых, полагаю, что их все-таки не произойдет. Постепенно найдется какой-то такой путь для успокоения. Но это именно то, что на арабском языке называется "таадия", то есть это не перемирие, не примирение, это некоторое временное успокоение на определенных условиях, которые устроят до поры до времени стороны конфликта. Глобального решения конфликта, честно говоря, я не вижу и полагаю, что никто из здравомыслящих людей на сегодняшний день быстрых решений не видит и не знает.

– То есть риск новой интифады, не "интифады ножей", не "тихой интифады", а чего-то подобного второй интифаде, интифаде "Аль-Аксы", с вашей точки зрения, невелик?

– Вы говорите о взрывах автобусов и так далее?

– Да, событий такого рода вы не ожидаете?

– Все может быть. Но мы пережили то, переживем и это.

– Нынешний премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху любит приводить в качестве примера своей успешной политики налаживание отношений с арабскими государствами. Так ли это? Насколько нынешний конфликт может навредить и откатить ситуацию в этих отношениях на насколько лет назад?

– Поскольку мы, на самом деле, ничего толком не знаем о том, насколько улучшились отношения Израиля с арабским миром, – все это на уровне оговорок, недоговорок, кто-то из помощников министров или помощников премьер-министра с кем-то встречался и так далее, – то сложно говорить о том, что эти отношения могут каким-то образом ухудшиться. Пока все это на очень начальном этапе. Да, безусловно, конфликт вокруг Катара дал определенный толчок взаимоотношениям Израиля с умеренными арабскими режимами, как их любят называть. Но я пока не вижу там никакого особо серьезного прорыва. Потому что саудиты, скажем, много лет топчутся вокруг своей так называемой "саудовской инициативы", которая предусматривает отступление Израиля к границам 1967 года. И ни одно, даже самое левое правительство Израиля из возможных на сегодняшний день, не пойдет на эти условия. Поэтому глобального потепления, скорее всего, не произойдет.

– Сегодня должно состояться заседание Совета Безопасности ООН, посвященное последним событиям на Храмовой горе. Ждут ли в Израиле после прихода в США к власти Дональда Трампа каких-то изменений в политике международных организаций относительно Израиля? При президенте США Бараке Обаме эта политика была не столь комплементарна к инициативам и израильских властей. Можно ли ожидать теперь, что при Дональде Трампе эта ситуация изменится? Или по-прежнему от ООН в Израиле уже никто ничего не ждет?

– Скорее, второе. Скорее от ООН не ждут никто и ничего. Но, безусловно, израильтянам приятно, что изменилась тональность выступлений американских представителей в этой организации.

– Если уж мы заговорили о Трампе, не лишним будет упомянуть и отношения Израиля с Россией, от которых во многом зависит ситуация на северных границах Израиля – с Сирией и Ливаном. Почему Израиль так обеспокоен соглашением России, США и Иордании о создании так называемых "зон деэскалации" на юго-западе Сирии? В Иерусалиме опасаются, что это соглашение позволит закрепиться у границ Израиля Ирану и группировке "Хезболла"?

– Когда недавно в Израиль приезжал с официальным визитом премьер-министр Индии, то буквально сразу после прогулки с ним по морскому побережью господин Нетаньяху зашел в будку рядом с пляжем, где состоялся его прямой телефонный разговор с Владимиром Путиным. Судя по всему, что мы знаем, это был разговор именно о так называемой "юго-западной зоне деэскалации" в Сирии, которая безумно тревожит израильские власти и США. И совершенно оправданно тревожит, на мой взгляд, потому что и Дераа, и Кунейтра (районы на юго-западе Сирии. – Прим.) – все это фактически наша граница. И присутствие там иранцев и "Хезболлы" – это серьезнейшая угроза. Я думаю, что на сегодняшний день угроза очередной войны с "Хезболлой" это гораздо более серьезная история, чем угроза, которую представляет собой палестинский террор.

– А как же многочисленные встречи Нетаньяху с Путиным? За последний год создалось ощущение, что отношения России и Израиля находятся на пике.

– На пике позитива?

– Да.

– Я очень в этом сомневаюсь. Мне кажется, что эта активность связана, прежде всего, с тем, что Россия уже несколько лет является активным игроком на Ближнем Востоке, прежде всего в Сирии. И это сильный игрок. Кто-то может считать иначе, но это сильный игрок. И с этим игроком Израилю крайне сложно играть на одном поле. Значит, нужно договариваться, по крайней мере, о правилах, которые нанесли бы наименьший ущерб интересам Израиля. И поэтому, на мой взгляд, постоянные контакты на высшем уровне абсолютно оправданны, особенно учитывая то, что Россия находится в некоторой западне собственных интересов и негативного отношения международного сообщества к этим интересам. Израиль здесь может сыграть роль вроде бы нейтрального переговорщика, но на самом деле – переговорщика, который будет отстаивать собственные национальные интересы.