Специально для Крым.Реалии, рубрика «Мнение»
Иногда довольно непросто писать текст о Крыме, если ты сам крымчанин. Всегда тянет уйти в эмоции. А то, что ниже, – это попытка отстраненного анализа, не более.
Энергоблокада Крыма стала причиной ожесточенных споров в Фейсбуке. Главная линия противостояния – споры об инструментальности отключения Крыма. Одни говорят о том, что именно Россия несет ответственность за полуостров и нет смысла облегчать ей его содержание. Другие возражают, что мнение крымчан может еще сыграть свою роль в будущем, а потому надо поддерживать лояльность.
Есть еще и третья группа: те, кто поддерживают энергоблокаду, опираясь не на рациональные доводы, а только на эмоциональные – например, для них значим мотив мести и реванша за унижение времен «крымской весны». Но это мнение анализировать бессмысленно, так что оставим их за скобками.
Вопрос статуса Крыма будет решаться не только Киевом, а, в первую очередь, Западом
Так вот. Если упрощать, то логика первых упирается в связку: чем дороже Крым для Москвы – тем быстрее он вернется в Украину. Логика вторых сложнее: чем меньше денег у Кремля – тем ниже устойчивость режима. Обрушение режима может вернуть Кремль за стол переговоров по крымской теме. Но сама блокада Крыма – не такие уж и большие затраты для Москвы. А вот то, имеют ли значение настроения крымчан в случае готовности Кремля сесть за стол переговоров, – это вопрос. Потому что вопрос статуса Крыма будет решаться не только Киевом, а, в первую очередь, Западом. А специфика Запада в том, что он помешан на идее общественного консенсуса.
Особенность ситуации в том, что она открывает окно возможностей для крымскотатарского Меджлиса. В вопросе продавливания в Киеве идеи создания национально-территориальной автономии.
Потому что сегодня Киев вряд ли может рассчитывать на лояльность всех жителей полуострова. Если речь идет о действующем формате крымской автономии, то, с точки зрения того же Запада, голос каждого крымчанина в одинаковой степени способен определять принадлежность и статус полуострова. И в этой ситуации позиции Киева оказываются слабыми.
Создание национально-территориальной автономии позволит Киеву говорить о том, что, в первую очередь, важны настроения среди крымских татар
А создание национально-территориальной автономии позволит Киеву говорить о том, что, в первую очередь, важны настроения среди крымских татар. О том, что именно их мнение должно быть услышано в первую очередь. И что вопрос возвращения полуострова напрямую связан с необходимостью защиты народа, который признан в Украине коренным.
Специфика ситуации в том, что России довольно сложно приватизировать подобную стратегию. Потому что любая идея создания крымскотатарской национально-территориальной автономии в Крыму под эгидой Москвы вступает в противоречие с самой мифологией «крымской весны». Более того – на полуострове сегодня существуют два мифа – «русский» и «крымскотатарский». И они во многом антагонистичны по отношению друг к другу.
В конце концов, появление «русского мифа» о Крыме стало возможным благодаря ослаблению «крымскотатарского». Более того, в состав «русского мифа» входит еще и советский концепт о Великой Отечественной войне, который до сих пор находится в конфронтации с историей про депортацию крымских татар. Если для всех народов бывшего СССР в рамках «советского» подхода выбрана формула «народ-победитель на фоне отдельных коллаборационистов», то для крымских татар во все том же «советском» подходе к истории войны она перевернута: «народ-коллаборационист на фоне отдельных героев».
Такой инструмент для борьбы за статус полуострова есть только у Киева
Для России создать на полуострове крымскотатарскую национально-территориальную автономию – это не просто посадить Ремзи Ильясова в кресло Сергея Аксенова. Это, в том числе, дезавуировать концепт «сакральной Корсуни» и «русского мира», возвращающего себе свою «колыбель». Получается, что тогда не «#крымнаш», а «#крымих». Продать такую идею будет сложно не только пророссийским крымчанам. Продать такую идею Кремль не сможет самому себе.
А потому такой инструмент для борьбы за статус полуострова есть только у Киева. Только у него есть возможность «приватизировать» крымских татар и использовать этот тезис в качестве ответа на вопрос «почему Крым должен не просто перестать быть российским, но и вернуться в Украину». А у крымскотатарского Меджлиса, соответственно, есть окно возможностей для того, чтобы «продавать» идею национально-территориальной автономии украинским властям.
Подобный метод, разумеется, не гарантирует результат. Более того, ключи от переговорной комнаты по «крымскому» вопросу сегодня находятся только лишь у Москвы. Но чисто инструментально, в том случае, если Киев, наконец, решит выработать свою позицию по полуострову, не стоит удивляться, если эта позиция будет выглядеть так, как описано выше.
Да, и еще. Прежде чем комментировать, вспомните о том, что мы сейчас обсуждаем не эмоции, а технологии.
Взгляды, изложенные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
