Рубрика «Мнение»
Эстонские коллеги рассказали историю о том, как накануне очередной годовщины подписания пакта Молотова-Риббентропа они обратились за комментариями к внукам бывших министров – Вячеславу Никонову и Доминику фон Риббентропу. Внук рейхсминистра извинялся и говорил о величайшей трагедии второй мировой, а внук “сталинского сокола” – примерно то же самое, что он сейчас повторяет на многочисленных телевизионных ток-шоу – "о целесообразности". Так что комментировать публикацию не пришлось, она наглядно демонстрировала, кто и как переосмыслил опыт прошедшей войны.
Владимир Путин, конечно же – не родственник Вячеслава Молотова. Но он его настоящий политический наследник. И не только Молотова, конечно. Мы по совершенно неясным причинам воспринимаем договоренности Сталина и Гитлера как нечто исключительное, не способное к воспроизводству в новейших условиях. Между тем, особенность советской – а затем и российской - дипломатии состояла и состоит в том, что она всегда озиралась в поисках того, с кем можно было бы поделить мир. И не видела в этом ничего особенного, поскольку жила опытом прошлых столетий.
Большевизм – самая настоящая мертвая вода из русских сказок
Парадокс большевизма в том, что, декларируя стремительное и ежедневное развитие, нэто политическое учение на а самом деле останавливало историю. Это – самая настоящая мертвая вода из русских сказок. Не случайно после краха КПСС в бывших советских республиках политические процессы пошли так, будто десятилетий коммунистической диктатуры просто не было. С политикой в советские годы происходило нечто схожее. Когда Владимир Путин говорит о попытках Сталина сколотить “антифашистскую коалицию”, он вовсе не переписывает историю, эти попытки описаны в любом учебнике истории советских времен. Но на самом деле Сталин пытался не столько сколотить коалицию против Гитлера, сколько поделить Европу с западными странами. А они никак не могли – и не хотели – понять, чего же Сталин от них хочет. Зато Гитлер сразу все понял. Понял и предал. Не случайно нападение нацистской Германии на Советский Союз всегда называлось не просто нападением, а вероломным нападением. Вероломие – это слом, подрыв веры…
Для тех, кто руководит Россией сегодня, крах Варшавского договора и социалистического лагеря – никакой не исторический процесс, а заговор
А разве в конце войны, в Ялте, Сталин не занимался разделом мира с союзниками – только на этот раз уже на правах не просителя, а победителя? Разве договоренности между Советским Союзом и западными странами времен “холодной войны” не сводились к установлению границ сфер влияния, к разделу по живому – в Германии, Корее, Вьетнаме, Берлине? Советский Союз жестко реагировал на народные восстания и попытки реформ в странах Центральной Европы именно потому, что его лидеры в упор не видели никаких народов и их желаний, а усматривали в революции в Венгрии 1956 года или в “пражской весне” исключительно “руку Госдепа”, пытающегося вторгнуться в обозначенную ялтинскими договоренностями сферу влияния первой в мире страны победившего социализма. А для тех, кто руководит Россией сегодня, крах Варшавского договора и социалистического лагеря – никакой не исторический процесс, а заговор. Об украинском Майдане я уж и не говорю – его вообще, судя по вопросам российских журналистов на пресс-конференции глав внешнеполитических ведомств РФ и США в Сочи, организовал лично Джон Керри. А Виктория Нуланд раздавала печенье, ага.
Вера в то, что нет никакого народа, никакой истории, никакого стремления к свободе, а есть лишь холопы и госдепартамент – то, что превращает Сталина, Хрущева, Брежнева и Путина в одного человека. Человека, вечно оглядывающегося по сторонам в поисках того, с кем можно было бы разделить мир. И когда Путин объясняет смысл пакта Молотова-Риббентропа, он занимается не ревизией истории, а изменением ценностей современности. Он как бы предлагает своим западным партнерам не дурить, не устраивать заговоры, не раздавать печенье – а просто сесть и прочертить на карте разделительные линии. Это – мне, это - тебе, это – Бараку. Ведь если Молотов и Риббентроп смогли, разве мы не сможем?
Виталий Портников, киевский журналист, обозреватель Радио Свобода
Взгляды, изложенные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода
