Цирк на колесах. О марш-броске «Ночных волков» и засилье «георгиевской» символики

В канун юбилея Победы количество всякого рода патриотических мероприятий, оплаченных за счет бюджета, превзошло все разумные нормы. О европейском марш-броске «Ночных волков» и внутрироссийском засилье «георгиевской» символики – журналисты Айдер Муждабаев (Россия), Вацлав Радзивинович (Польша), Мовсун Гаджиев (Германия), Михась Янчук (Беларусь). Ведущая Елена Рыковцева.

​Полная видеоверсия эфира

Елена Рыковцева: Представляю гостей нашей программы — с нами Айдер Муждабаев, заместитель главного редактора газеты «Московский комсомолец», Вацлав Радзивинович, газета «Выборча». С нами на связи Михась Янчук, наш коллега из Белоруссии, телекомпания «Белсат», Мовсун Гаджиев, он работает сейчас в Германии, журналист. «Цирк на колесах», мы так придумали обозначить наш разговор. Потому что образовалось такое явление, некие мероприятия, акции развлекательного, шумного, бурного характера за счет российского бюджета, как выясняется, очень дорогостоящие акции, приуроченные к Дню победы, которые не очень-то хотят принимать люди, к которым эти акции вроде бы обращены. В первую очередь мы поговорим об акции «Ночных волков», которая стартовала на территории Белоруссии и попыталась двинуться дальше. Михась, к вам эти люди приехали первыми. Вы их как дорогих гостей приняли, насколько я понимаю?

Михась Янчук: Вообще эти люди приехали не ко мне, а всего лишь к нам в Беларусь. Действительно они начали свой победный поход к своему позорному поражению именно с Белоруссии. Власти Белоруссии, как известно, славятся умением сидеть на двух стульях, то есть, по крайней мере, попытками усидеть на двух стульях или, в более мягком варианте, совмещать рыбный день с интимными отношениями. Поэтому с одной стороны на уровне президентской администрации их встречали здесь достаточно тепло, на уровне начальника президентской администрации, а с другой стороны их встречали белорусские активисты, активисты национального движения, которые устраивали пикеты на всем пути их следования и флешмоб возле российского посольства после того, как они проехали через Минск.

Елена Рыковцева: Чем же они не угодили вашим активистам? Люди с благой целью едут на Берлин через Белоруссию почтить чего-то, показать, продемонстрировать.

Михась Янчук: Дело в том, что «Ночные волки» не являются простым байкерским клубом — это организация, которая достаточно активно показала себя во время крымских событий, которая позиционировала себя как сборщика «русского мира» во всех возможных обстоятельствах, где это можно было сделать. Поэтому, чтобы не допустить из России импорта к нам очередного Донбасса, конечно, наши национальные активисты были против этой акции, поскольку это не были, повторяю, нейтральные байкеры — это были политические активисты путинского режима.

Елена Рыковцева: По-моему, на вашей территории этим байкерам подбрасывали розовые косметички.

Михась Янчук: Это произошло уже после того, как они проехали Минск. Две активистки принесли к российскому посольству косметичку, которая якобы была найдена ими на Кургане славы, где принимали их представители президентской администрации. Они сказали, что, наверное, байкеры обронили. В косметичке были чулки дамские и кружевное белье. Естественно, подарок не был принят, активисток задержали и отконвоировали в милицию.

Елена Рыковцева: Насколько я знаю, байкеры признали, что да, были с нами девушки. Сами они не отпихивались от этих предметов.

Михась Янчук: Знаете, даже не столь важно, что было с ними, какие события происходили в тех или иных странах, по территории которых эти товарищи проезжали. Потому что характер освещения действительности российскими режимными СМИ прокремлевскими настолько далек от реальных событий, что даже неважно, существуют ли «Ночные волки» в природе. Если бы их даже не существовало, то в телекартинке они были бы все равно.

Елена Рыковцева: В картинке они, конечно, есть, мы сегодня их видим целый день, они как будто бы перемещаются из государства в государство, из страны в страну. Они только что побывали в Мюнхене, отправились в георгиевских ленточках кдому, где жила Майя Плисецкая. Потом они переместились в Чехию, завтра они будут в Праге и 9 они войдут в Берлин. Мы поговорим с представителем Польши, которая вдруг оказала этим байкерам не самый лучший прием, их победное шествие было пресечено уже на этапе польской границы. Почему?

Вацлав Радзивинович: А зачем их пускать? Разве мы не понимаем, что это просто провокация? Что общего имеют эти взрослые дяди в кожаных куртках американских на американских мотоциклах с красноармейцами, которые погибали? Даже стыдно про это говорить. Даже уже неприлично про это говорить. Почему их не пустили? Потому что в Польше знают, кто они. Даже больших доказательств не надо, хватит посмотреть фильм «Крым. Дорога домой». Там был просто доказательство, что они похитили человека, какого-то генерала украинской армии. Это государственное телевидение сказало, что они во время аннексии Крыма служили как разведка. Они точно уж не гражданские лица. Можно их даже обвинять в терроризме. Все это было сделано на-ура, по-хамски: нас пускайте, потому что мы ветераны войны и так далее. А настроения в Польше такие, какие они есть. Сколько стоит подкупить каких-то футбольных фанатов, чтобы их избили, а потом орать на весь мир, что поляки избивают героев Великой Отечественной войны? Даже неприлично о них говорить. Готовится Россия к очень серьезному событию, очень серьезному празднику, сложному. Произошла подмена понятия. Символом этого праздника становится действительно какой-то цирк на колесах. Это просто стыдно должно быть гражданам России, что эти люди представляют и победу, и страну, и так видит их мир. А здесь никто этого не понимает.

Елена Рыковцева: Айдер, Вацлав говорит, что это стыдно показывать, но мы это видим целый день. Эту акцию представляют как лицо России, это Россия едет на Берлин в их лице.

Вацлав Радзивинович: Я хочу добавить. Было событие такого же типа: из Калининграда через нашу границу приехала группа байкеров, с ними приехал губернатор Калининграда, они спокойно пересекли границу, возложили цветы на самом большом кладбище советских воинов. Спокойно это сделали, спокойно уехали. Этого никто не показывал, что действительно серьезно сделали, культурно. Но это неважно, этого никто не видит.

Елена Рыковцева: Государство вложилось в этих. Сегодня обнародовал Навальный огромные цифры бюджетного финансирования, которые они получают. Я видела эти шоу новогодние на которые угроханы огромные деньги, в духе Кукрыниксов пугалки для детей Америкой. Айдер, почему государство решило сделать на это ставку и почему оно решило сделать своим лицом «Ночных волков» в этом параде победы в Западной Европе?

Айдер Муждабаев: Я считаю, что Российская Федерация с каждым днем все честнее себя ведет, власть Российской Федерации. Началось это более откровенное поведение с того, что Владимир Путин признал аннексию Крыма военную, сам рассказал, как он это делал, рассказал демонстративно всему миру, показал: да, мы такие, мы хотим, мы сделаем, мы что хотим оккупируем. Если нам захочется, мы любую армию проигнорируем, мы любые договоры нарушим. Мы такие вот. Поэтому то, что власть сделала ставку на этих людей с их определенными лицами, определенными словами, с уровнем их грамотности, мы все знаем, как этот человек разговаривает, их лидер — это как раз честное, с моей точки зрения, поведение власти. Она дает всем понять, для кого строится современная Россия, кто является ее лицом, кому здесь будут все преференции и деньги. Это люди, которые умеют подстроиться под власть, которые умеют сотрудничать и в коммерческом смысле с чиновниками, которые никогда не скажут против чего бы то ни было, что бы власть ни сделала. Завтра скажут на головах ходить, они скажут: нормально, заплатите нам, и мы проведем акцию за стояние на головах. Я считаю, что поляки свою хату защитили. Но на самом деле, я считаю, они принесли вред осознанию Европы, что такое современная Россия. Если бы вы как-то, закрыв глаза, пропустили бы их дальше, если бы эти прекрасные люди, олицетворяющие истинное лицо современной России, современной российской власти, доехали бы до Германии, посетили бы Венгрию, где не очень много наших сограждан появляется, посетили бы другие европейские страны, я бы их попросил очень сильно заехать в Париж и даже в Рим обязательно, чтобы наконец европейцы перестали рисовать себе какие-то фантастические картины России. Европа должна наконец увидеть Россию современную, какая она есть, а ее лицо — это лицо «Хирурга», лидера этих байкеров, это лицо ополченцев, которые бегают по обломкам сбитого «Боинга» и хватают плюшевые игрушки и с ними позируют, это лица людей, которые на митинги ходят, обвязанные с ног до головы лентами. Это страна этих людей. Я вижу, что Европа в затруднении находится, они не знают, что делать. Я общаюсь с европейцами, с людьми, которые меньше знают Россию и может быть какие-то иллюзии питают по этому поводу, они говорят, что их правительства не знают, что делать, как дальше поступать, как вести переговоры, мириться, не мириться, закрывать глаза на то, на это, как дальше жить и так далее. Надо было помочь европейским народам и правительствам трезво взглянуть на современную Россию. Я очень рад, что существуют такие байкеры, такие православные люди так называемые, которые уже запрещают спектакли. Если они завтра начнут жечь чучело Обамы, я буду им крайне признателен за это. Чем больше это покажут, тем лучше. Угроза цивилизации, исходящая от данной власти и от людей, которые олицетворяют ее, она должна быть очевидна всем, иначе мир прозевает эту угрозу и потом будет не очень смешно.

Вацлав Радзивинович: Ты хочешь сказать, что Польша виновата, что не показала миру волчьи морды России?

Айдер Муждабаев: Во-первых, я как гражданин России считаю, что Польша всегда во всем виновата. Но в данном случае да, я считаю, что вы, как бы — это не наше, идите отсюда.

Вацлав Радзивинович: Это неприлично принимать дома.

Елена Рыковцева: Это гигиена. Если трезво посмотреть на эту акцию, в которую вложены сумасшедшие деньги, то видно, что это маленькая группа людей, которая в сопровождении федеральных камер перемещается от точки к точке.

Айдер Муждабаев: Эта акция поляков в общем-то их и не касается. Это можно было снять вообще на «Мосфильме». Я считаю, что будущее нашего телевидения состоит в том, что будущие сюжеты будут сниматься просто на «Мосфильме». Зачем тратить бюджеты, куда-то ехать, если тут можно любой фильм снять, встречу поляков с «Ночными волками» можно снять на «Мосфильме».

Вацлав Радзивинович: Не забывайте, что дело может оказаться очень серьезным. Вы заметили, что весь МИД со всей силой упорно сражался за «волков». Сейчас заявляет «Хирург»: мы поедем во Львов, там будем восстанавливать все памятники славы и так далее. Если сейчас начнется официальная истерика — пускайте наших. Чем это обернется? Ясно, что это уже не какая-то провокация против мягкой польской полиции или германской полиции, только там их будут отстреливать, если они действительно поедут. Это может быть серьезная провокация, а последствия невероятные.

Елена Рыковцева: Мовсун, вы сейчас в Германии. На этих мотоциклах лозунг «На Берлин!» - в этом тоже провокационный момент, что мы идем брать Берлин, какой-то не совсем, мне кажется, корректный посыл заложен. Немцы как относятся к этой акции?

Мовсун Гаджиев: Честно говоря, такого бурного обсуждения приезда «Ночных волков» в Берлин я не встречал. Я на это смотрю в комплексе. 9 мая, конечно, священный праздник для нас всех. Я помню, пять лет назад вместе с коллегой из «Новых известий» мы заходили в одно учреждение, взяли георгиевские ленточки и повесили на себя, сейчас предложите мне взять и нацепить на грудь георгиевскую ленточку — это все равно, что свастику, это немыслимо. Эту ситуацию с «Ночными волками» и ленточками я воспринимаю более комплексно. Мне это напоминает как историку по образованию конец Османской империи, конец Римской империи, при конце любой империи элита сходила с ума — это закономерность. То же самое сейчас происходит в России на самом деле. Единственное, что пугает, ни у Римской империи, ни у византийцев, ни у османов не было кнопки с ядерным оружием.

Елена Рыковцева: То есть вы это расцениваете как агонию режима -появление пены в виде таких персонажей?

Мовсун Гаджиев: К сожалению, агония режима — это было бы лучшим выходом из ситуации. Я боюсь, что при пресловутых 86% речь может идти об агонии всего государства.

Елена Рыковцева: Почему вы изменили отношение к георгиевской ленточке?

Мовсун Гаджиев: Георгиевская ленточка еще лет пять назад была для меня символом победы. У меня один из дедов погиб под Москвой, а второй дошел до Берлина. Я считал, что помимо всего это меня лично коснулось. События последних полутора лет, начиная с событий в Крыму, для меня Крым — это Судеты, георгиевская ленточка — это свастика, это символ, под которым шла агрессия.

Елена Рыковцева: Интересная история произошла с Белоруссией. Российские государственные каналы начали подгнабливать ее за то, что она отказалась от георгиевской ленточки в пользу ленточки с цветами своего государственного флага. У вас действительно запрещена георгиевская ленточка или они сосуществуют на равных?

Михась Янчук: Это на самом деле очень интересный вопрос, потому что на примере этой ситуации с ленточками можно проследить развитие событий в головах чиновников. Поскольку вначале действительно сказали: георгиевскую ленту не использовать вообще. Вместо нее предложили использовать ленточку цветов национального флага с прикрепленным цветком яблони. Но когда через несколько недель стало ясно, что этот процесс прошел совершенно гладко, на разных уровнях от республиканского до самого последнего поселкового все дружно, как по команде, сняли георгиевские ленточки и заменили их на яблоневый цвет, власти поняли, что ситуация под контролем, можно спокойно разрешать и георгиевскую ленту. Сегодня я, выходя в Минске из метро, увидел интересную вещь: я увидел цветок яблони, прикрепленный на георгиевскую ленточку. В головах у людей появился гибрид, и этот гибрид превратился в реально существующий объект.

Елена Рыковцева: То есть запрета прямого, если человек идет с этой ленточкой, нет?

Михась Янчук: В Минске достаточно много машин путешествует с белорусскими номерами с георгиевской лентой, но это не массовое явление, это явление скорее статистическое. То есть в 10-миллионной Белоруссии 700 тысяч людей этнически русских, вот примерно в этих пропорциях можно увидеть на минских машинах георгиевских лент.

Елена Рыковцева: А с вашей новой национальной ленточкой есть какие-то элементы безумия, как в России, вы же знаете, какая истерия случилась здесь на почве этой ленточки.

Михась Янчук: Все пропагандистские кампании в Белоруссии рано или поздно перерастают в стадию административного восторга. Есть приказ, всем необходимо его выполнить в гипертрофированных формах. Когда власть убедилась, что этот приказ выполнен в гипертрофированной форме, что в любом учреждении все завешано яблоневыми цветами с цветами национального флага, тогда и были разрешены георгиевские ленты, которым фактически не оставлено места, потому что все место занято новыми.

Елена Рыковцева: Мы эти ленточки сейчас видим на продуктах, на контролерах, все панели на продуктовых и сигаретных киосках переклеены в черно-оранжевый пластик.

Айдер Муждабаев: Не только в продуктовых магазинах, в Екатеринбурге я видел фотографию: сексшопы сделали ценники со скидками в честь Дня победы на такие изделия, которые я не буду произносить в эфире Радио Свобода, совсем интимные изделия, удлинители, возбудители и прочие стимуляторы.

Елена Рыковцева: Случается ли в Польше что-то подобное, такая массовая истерия, связанная с каким-то символом или это специфически российское явление?

Вацлав Радзивинович: Я понимаю, что здесь сильно перестарались. Жители России должны понимать, что все эти георгиевские ленточки, приемы для ветеранов в похоронном бюро, услуги ассенизатора тоже с георгиевской ленточкой, все, что в магазинах, пошлые надписи на машинах, что мой дед имел секс с женой Гитлера — мир это видит, для мира и для меня тоже это становится не символом победы, а символом бутафорского патриотизма, не имеющего ничего общего с настоящими чувствами, а просто дурацкий перфоменс. Стыдно на это смотреть, стыдно про это говорить. Это большой праздник на самом деле, я знаю людей, у которых это в сердце.

Елена Рыковцева: Как спасти свой праздник от этого позора, надругательства и бутафории?

Айдер Муждабаев: Например, я с детьми своими по-другому об этом разговариваю. Дело в том, что нам может быть повезло, что у нас в семье есть живой ветеран войны, ему 92 года в августе будет — это брат моей бабушки. Бабушка, к сожалению, давно умерла, а он такой крепкий человек, пошел в прабабушку, которая дожила почти до ста лет. Ему 92 года, он совершенно в здравом уме и твердой памяти, я каждый год езжу к нему в гости, он живет в 400 километрах от Москвы. Я все годы брал с собой детей своих, они тоже сидели, слушали. Он все время вспоминает про войну что-то настоящее. Он на войне оказался в 1942 году в феврале, его рассказы не заменит никакая лента, хоть обвяжись с ног до головы. Его война, конечно, другая. Он рассказывает и какие-то смешные моменты, и страшные, за четыре года все бывало. Он встречался и с бандеровцами, встречался с венгерскими солдатами, с немецкими летчиками-ассами общался, пили вино в подвалах в Венгрии, в Чехии за местными девушками ухаживали.

Елена Рыковцева: А для него какую-то роль играют символы, символика, обрамление, важно, чтобы вы к нему приехали в ленточках?

Айдер Муждабаев: Он же не сумасшедший, я сказал, что он в здравом уме. Нет, никогда не было важно. Сколько я его знаю, один раз или два он надел на себя награды. Причем у него есть пакет, где лежат награды, отдельно есть четыре или пять, которые он за войну получил, а отдельно 15 юбилейные, он их называет значками и никогда не надевал, а так он планки носил. Лет 20 назад я видел, что он надел медали, очень обрадовался этому, мы с ним шли по Тамбову, у меня гордость была, что все на него смотрят, а я рядом иду. Сейчас он вообще не достает. А там «За отвагу» медаль, он был ранен, там все реально, он всю войну до конца прошел. Ему это совсем неважно. Я не знаю, кому из ветеранов это важно, я думаю, что если кто-то об этом знает и думает, то это на десятом месте стоят эти фетишистские символы. Почему они не нужны? Потому что ветеран вспоминает войну по сути своей, а не в этом фетишистском виде. Это же абсолютный фетишизм, это такой не сексуальный фетишизм, жуткий абсолютно. Извините, обязаться какими-то цветами, разделять людей на хороших и плохих по принципу ты носишь или не носишь. Знакомый шел по Питеру, к нему подлетела девушка: «Я вам прикреплю георгиевскую ленту». Он говорит: «Не надо мне прикреплять ничего». «Как не надо?!». Друг в «Дьюти-фри» в аэропорту покупает что-то, ему на сдачу дают георгиевскую ленту, правда, сдачу саму забыли дать, а георгиевскую ленту дали. Он отошел ненадолго, вернулся и взял сдачу все-таки. А парень-кассир, который ему дал вместо денег георгиевскую ленточку, провожал его удивленным взглядом, что он не взял эту ленту. А не взял он ее не потому, что он русофоб, а этот человек знает ветеранов войны, которые воспринимают эту победу по сути и войну по сути своей. Это вообще надругательство, взяли орден Великой Отечественной войны, что хотели, с него убрали, что хотели, налепили, хорошо еще не матом. Это что, не кощунство, не плевок ветеранам? К георгиевской ленте гвардейской нет претензий никаких, Орден славы на ней держался, проблема же не в ленте. Если вы начнете иконой картошку давить, пюре, а потом этой иконой собаку бить, а потом гвозди забивать — это перестанет быть иконой, это будет просто доска. Эта лента перестала быть символом победы благодаря тому, что вышла в тираж и с ней уже такое творят, что немыслимо просто. На что они ее хотят еще повязать, кому вручить?

Елена Рыковцева: Александр из Москвы, здравствуйте.

Слушатель: Я считаю, что то святое, что стоит за георгиевской лентой, а это победа, жертвы, тяготы и лишения, перенесенные советским народом в тот период, опорочено той политикой социальной несправедливости и неравенством, которая наступила и набирает обороты после 1991 года. Я согласен с Зюгановым, который утверждает, что у нас живут сто семей упырей и присосавшиеся к ним чиновники, все остальные существуют и выживают. Поэтому люди прекрасно понимают, что все эти бутафорские ленточки, эти байкеры, агрессивная пиаровская политика Кремля — это ничто, людям плевать на это на самом деле, потому что им просто тяжело жить и выживать в этой стране. Люди брошены и никому не нужны. А вести себя будет Кремль до тех пор подобным образом, пока русские нефть и газ покупаются. Это 60% бюджета. Если призыв Байдена, который прозвучал в сентябре 2014 года в Турции, будет выполнен, чтобы от нефти стали отказываться страны ЕС как минимум, тогда Кремлю и путинскому режиму будет не до этих пиаровских акций, поверьте.

Вацлав Радзивинович: Интересно, что вы противопоставили эти ленточки, эту официальную кампанию Зюганову. Сегодня московские коммунисты приходили в посольства западных стран, лидеры которых отказались приезжать на 9 мая, с приглашением, чтобы все-таки приехали. Пытались послам вручать георгиевскую ленточку, копию знамени победы и портрет Сталина. Разве это не то же самое? Это чистая провокация товарища Зюганова и его товарищей.

Айдер Муждабаев: Извините, а партия Зюганова не фейковая, она такая ненастоящая, как этот патриотизм. Мне кажется, что глубинная проблема состоит в том, что у нас в стране за последние полтора года вообще ничего настоящего не осталось.

Елена Рыковцева: Только что выложили на «Эхо Москвы» очень смешную историю с Зюгановым, единственный вопрос, который ему удалось задать, и он отказался на него отвечать и сбежал: что же вы колотитесь в церкви лбами в пол, когда ваша замечательная партия гнобила эту церковь, разрушала и так далее? Он сказал, что это провокация, раскричался и убежал.

Айдер Муждабаев: Это как в театре, если кто-то актеру на сцене задаст из зала вопрос, он говорит: не мешайте мне играть спектакль, я тут роль исполняю. Вот эта политика происходит отдельно, она на какой-то сцене, где эти «ночные волки», «дневные телки», красные, зеленые, голубые, розовые и так далее фейковые вещи происходят на сцене. Народ в большинстве своем прибит немножко всем этим спектаклем, потому что это оглушает. Но в принципе они перестарались, скоро это пойдет в перебор, перекормят людей этим всем.

Елена Рыковцева: Виктор из Москвы, здравствуйте.

Слушатель: Я из Ростовской области. Самое главное чтить память ветеранов, я готов подписаться под каждым словом, что вы сейчас говорите. Самое главное не этот пиар, который идет, а самое главное чтить ветеранов. Мне 26 лет, я с уважением отношусь к ветеранам. Современное поколение не так уже воспитано, можно обвешаться всем, чем угодно, но в душе быть недалеким. Насчет георгиевских ленточек, я считаю, это все лишнее. 9 мая — это великий праздник, но когда тучи разгоняют над Москвой? Какая будет погода, такая и будет.

Айдер Муждабаев: Я вчера смотрел репетицию Парада победы — это тоже элемент спектакля. До этого нам за неделю начали долбить, что мы покажем новый танк «Армата». Сегодня совершенно случайно при мне был разговор, журналист, который разбирается в этих танках, сказал: этому танку черт знает, сколько лет, никакой он не современный, просто сделали ему ребрендинг. Когда у нас военно-промышленным комплексом занимается пиарщик, когда у нас постановочные сюжеты, почему бы не назвать старый танк по-новому и показать его изумленной публике, которая будет говорить: о, смотрите! Все равно, как в театре: Ленин идет. Это не Ленин — это актер, переодетый в Ленина. Это все ненастоящее. Вроде как работает, вроде как огромное количество людей прыгает, радуется, все воспринимает на ура и за чистую монету. Но мне кажется, что Советский Союз, я помню, как рушился Советский Союз. Он рушился как раз от этого расхождения между тем, что происходит, грубо говоря, в зале с людьми и что происходит на сцене. Все больше и больше власть уходила в этот ненастоящий мир — это было явно. Они думают, что поймали быка за все места, народ полностью обвязан с ног до головы всякими фетишами, но на самом деле сейчас все ускоренно идет, быстрее, чем в том мире, где мы жили. Сейчас и пропаганда более эффективная. Тогда была одна программа «Время» вечером, а сейчас с утра до вечера людям мозги промывают. Если мы возьмем объем пропаганды в СССР и объем пропаганды здесь, вы меня извините, это в сто раз больше. Поэтому многие люди просто реально не выдерживают. Когда ток-шоу идет, женские программы, юмористические и вдруг перебивка: новости Донбасса, украинские фашисты, Обама.

Елена Рыковцева: А еще в каждом ток-шоу посажены эти женщины из ДНР, которые страшно кричат.

Айдер Муждабаев: Есть предел насыщения, когда на каком-то этапе люди поймут, что им дурят головы. Мне кажется, глупость народа российского несколько переоценена людьми, которые, осваивая бюджетные деньги, переходят все разумные и неразумные границы.

Елена Рыковцева: Феликс из Германии, здравствуйте.

Слушатель: Я хочу спросить: почему эти ребята, которые себя «Ночные волки» называют, ездят днем, а не ночью? Во-вторых, почему во всей России Европу называют Гейропа, но они опять лезут сюда? В Германии мои знакомые никто не знает про их путешествие по Европе.

Елена Рыковцева: Конечно, это шоу не для вас, для своей аудитории они поехали завоевывать Европу.

Айдер Муждабаев: То, что они ездят только днем — это проявление гуманизма, я считаю. Потому что если с ними еще ночью встретиться, это может ребенок испугаться, заплакать, с женщиной что-то случится или у старика инфаркт. Поэтому то, что они ездят днем — это очень хорошо, это говорит об их гуманизме и человечности. Что касается Гейропы. Я в свое время очень интересовался фотографией, у меня есть фотоальбомы о гей-эстетике американской 1970-х годов. Там есть прекрасные фотографии накачанных ребят в кожанках, на мотоциклах — это абсолютная гей-эстетика, на Западе это абсолютно гей-тематика, гей-эстетика. Я думаю, если бы любые байкеры из «Ночных волков», любые другие, одетые подобным образом, зашли бы в гей-клуб в Гамбурге, где такие же ребята на мотоциклах сидят, никто бы не оглянулся даже. Правильно Феликс говорит, что о них никто не знает, их бы и там никто не узнал, потому что это абсолютно свои ребята, они на американских мотоциклах, они в американских куртках, у них в ушах серьги, у них татуировки.

Елена Рыковцева: Вацлав сказал, что Польша по этой причине их не пустила, что они носят американскую одежду.

Вацлав Радзивинович: (смеется). Это вы так шутите. Не по этой. Но Польша да, католическая страна.

Айдер Муждабаев: Просто в Польше очень высокая мораль и нравственность, там 90% католики. Знаете, какая церковь строгая по этим делам. А вот в Чехии, например, там атеистов больше, вот их там пропустили свободно.

Елена Рыковцева: Мовсун, как вы считаете, как должно быть по-хорошему? Я сегодня слушала, сидит Брилев Сергей и разговаривает с лидером Вьетнама, он поехал во Вьетнам задать вопрос: почему вы приезжаете к нам, почему вы приняли наше приглашение приехать к нам на 9 мая? Тот удивился и сказал: было бы логично, если бы вы меня спросили, почему я не приезжаю. Видимо, настолько ценен шаг навстречу каждого приезжающего лидера, что к нему посылают Сергея Брилева, и он его интервьюирует: почему же вы к нам все-таки едете?

Айдер Муждабаев: Это то, что на сцене происходит, а за сценой вполне возможно, кто-то неплохо пошутил, что сразу после парада за мавзолеем выстроится очередь, и там будут списывать долги всем, кто приехал. Может быть даже вручат георгиевские ленты.

Елена Рыковцева: По-хорошему, при сегодняшней власти, при этих людях возможен праздник душевный, настоящий День победы или это в принципе невозможно с ними?

Мовсун Гаджиев: Честно говоря, к сожалению, тут я буду достаточно пессимистичен. За пару дней до праздника я не представляю себе душевного праздника в такой обстановке. До этого говорил человек из Берлина, я еще добавлю, что реклама «Ночных волков» здесь идет очень активно путем граффити на улицах, написано на русском языке, конечно. Но произнести их я не решусь в прямом эфире, тем более в присутствии дамы. Сказать, что это не обсуждается в Германии, нельзя — это обсуждается. Я не вижу каких-то мотивов для душевного празднования праздника.

Вацлав Радзивинович: Я на самом деле простой репортер, я хочу сказать, кем бы я с удовольствием заменил «волков» и кого бы я с удовольствием видел в Польше. 10 лет тому назад я сделал небольшой репортаж об искателях, тех людях, которые поднимают убитых и не похороненных под Москвой, под Смоленском. Это нормальные люди, которые не за деньги, просто от сердца ищут не похороненных солдат, их поднимают, их хоронят. Это адская работа в болотах, в лесах. Этот репортаж в газете, впечатление читателей было огромное. Да, они действительно чувствуют сердцем. Почему их не показывают? Не у всех есть дедушка-ветеран, но есть прекрасная окопная литература, литература про войну, есть фильмы. Есть, что дать людям и в России, и вне России, чтобы показать действительно, а не для шоу.

Елена Рыковцева: Пишут нам: «Они завоюют Европу, а Европа даже об этом не узнает».

Айдер Муждабаев: То, что сказал Вацлав, очень важно, действительно нам есть, что показать, у нас есть и люди нормальные, и фильмы нормальные. Дело в том, что российская власть повернулась другим местом к остальному миру и показывает это место, а не лицо России, не душу России и не настоящую правду, настоящую оценку войны, как это переживают люди в сердце.

Елена Рыковцева: Простоту этой цепочки вы, конечно, видите: что такое «Ночные волки»? Это «Антимайдан», что такое «Антимайдан» - это война с фашизмом. Мы сегодня празднуем победу над фашизмом, а это у нас сегодня главные борцы с современным фашизмом, поэтому мы их поддерживаем. Вот этот кружок замыкается.

Айдер Муждабаев: Я бы сказал, как этот кружок называется.

Елена Рыковцева: Владимир, Ростовская область, здравствуйте.

Слушатель: Я хочу сказать, что естественно любому здравомыслящему человеку приходит в голову одна грустнейшая деталь и мысль, что между георгиевскими ленточками и реальной жизнью в России, жизнью оставшихся единиц ветеранов войны огромная пропасть. Это праздник великий, конечно, но он происходит на фоне усиления мобилизационной готовности среднего медицинского персонала. С чего бы это?

Елена Рыковцева: Хороший вопрос. Пишут нам: «А пусть они поедут на водных лыжах через Атлантику в Вашингтон. Слабо? Вспомните «Крысолова», - советует Сергей из Москвы. Сейчас нам понапишут разных маршрутов для «Ночных волков». Михась, а у вас возможен душевный праздник 9 мая?

Михась Янчук: Дело в том, что я, к сожалению, тоже являюсь представителем страны, где такие праздники очень сильно наполнены идеологическим содержанием и они заидеологизированы настолько, что праздника почти не остается. Примером этого может служить то, что перед парадом 9 мая у нас целых пять репетиций и пять раз город Минск парализован, невозможно вечером добраться с работы. Уже на фоне этих постоянных пробок у людей такое настроение, что до 9 мая как можно скорее покинуть город с утра пораньше. Я считаю, что нужно найти в себе силы отметить этот праздник по-другому, и я не думаю, что для этого обязательно надо идти на парад. Потому что ветеранов осталось мало, но ведь эту войну выиграли не только ветераны, эту войну выиграла вся страна. И даже если помочь просто кому-то из старых людей, которые пережили войну — это и будет лучшим способом отметить этот праздник.

Елена Рыковцева: А правда, что Лукашенко пригласил на парад американский оркестр военный?

Михась Янчук: Да, это как раз в рамках той политики так называемой многовекторности или, как я говорю, попытки усидеть на двух стульях. Российские военнослужащие, которые приедут к нам на парад и которые будут ехать по Проспекту независимости под российскими триколорами, будут маршировать под музыку американского военного оркестра из сорока человек.

Елена Рыковцева: Все-таки способен человек на сюрпризы.

Вацлав Радзивинович: У него другая цель, он хочет играть на две стороны. К сожалению, этот праздник победа в одной войне, предлог для мобилизации, боюсь, к следующей войне. Берегитесь.

Елена Рыковцева: Берегитесь и, да, люди, будьте бдительны.

Оригинал публикации – на сайте Радио Свобода