Специально для Крым.Реалии, рубрика «Мнение»
31 августа 1996 года в дагестанском городе Хасавюрт между секретарем Совета безопасности России генералом Лебедем и начальником штаба ВС Чечни генералом Масхадовым было подписано заявление о разработке «Принципов определения основ взаимоотношений между Российской Федерацией и Чеченской Республикой». Этот документ более известен как соглашение, которое предусматривает прекращение военных действий и вывод федеральных войск из Чечни. Вопрос о статусе территории был отложен до 31 декабря 2001 года. Спустя полгода после Хасавюрта вдруг стали происходить события, которые никак не вписывались ни в договоренности, ни в отношения между чеченцами и журналистами.
В период с 19 января по 26 октября 1997 года на территории Чечни было похищено 23 журналиста. Я написал об этом в одной из своих последних книг – «Информационная блокада Чечни (сентябрь 1996 – декабрь 2002)», изданной в Тбилиси четыре года назад. Сейчас я вспомнил о книге после убийства Олеся Бузины, а раньше – Олега Калашникова. Мне показались очень похожими ситуации – тогда в Чечне и сейчас в Украине.
В первую чеченскую войну журналистам работать было опасно, но намного свободнее, чем во вторую, когда Путин ввел цензуру и жесткий контроль над медиа. За обе войны погибли 32 журналиста, пропало без вести 11, ранениям и избиениям подверглись 80. У них было много проблем – им угрожали, их обстреливали, задерживали и издевались, но за две войны похищений было 23 и все – в этот короткий 10-месячный период 1997 года. Тогда казалось довольно странным такое отношение к журналистам, хотя чеченцы понимали, что те помогали остановить первую войну. Знали об этом и российские спецслужбы, недовольные тем, что чудовищная война становилась известной на весь мир.
Само собой, российские спецслужбы пользовались услугами некоторых российских журналистов, выполнявших определенные задания. О них, в принципе, знали, и их сторонились, а чеченцы не допускали к себе. Но в числе тех 23 похищенных журналистов было много известных и уважаемых чеченцами. Кого-то удавалось освободить быстро, кого-то – только через месяц-полтора. Они возвращались в Москву, проводили пресс-конференции, выглядели подавленно. Официальные российские власти постоянно путались в объяснениях – в одних случаях говорили, что журналистов выкупили, в других – освобождали в результате переговоров или спецопераций. Большой шум и резонанс, вот чего добились организаторы похищений. Но самое главное – создавался имидж Чечни как самой опасной на земле территории, где похищают людей.
Приехавшим из Грозного следователям просто не давали возможность опрашивать журналистов
Ни одна пресс-конференция не давала ответа на вопрос о том, кто все-таки похищал журналистов. Они и сами не могли понять, а когда однажды я спросил очередную освобожденную группу о том, интересовались ли российские спецслужбы после освобождения тем, как выглядели похитители, спрашивали ли, как и о чем они разговаривали, – на мое удивление, журналисты отвечали, что нет. Собственно говоря, и последующие официальные расследования, к которым подключились и чеченцы, так ничем и не были закончены. Приехавшим из Грозного следователям просто не давали возможность опрашивать журналистов.
Похищения неожиданно начались в январе и так же неожиданно закончились в октябре 1997 года, наделав шума, на который, собственно говоря, и рассчитывали похитители. Пропагандистский успех был «закреплен» еще несколькими похищениями и убийствами, например, британских и новозеландского инженеров, которые, к тому же, были обезглавлены. Российское телевидение подняло жуткую истерику, пытаясь склонить Запад к осуждению Чечни. Кто-то поддавался, многие поняли, что Россия проводит очередную операцию по дискредитации чеченцев. Но мало кто догадывался, что спецслужбы готовили новую войну в Чечне, а когда незаметный майор Путин достиг невероятных высот, добравшись до кресла директора ФСБ, а в августе 1999 года был назначен премьер-министром России, незамедлительно началась вторая война.
Похищениями журналистов российские спецслужбы «убивали двух зайцев» – склоняли Запад к отказу от поддержки чеченцев и вызывали страх россиян перед чеченцами и Чечней. В России того времени уже была создана небольшая группа из правозащитников и политиков, которые требовали прекратить войну на Северном Кавказе и начать новые отношения с Чечней. Тогда Борис Ельцин пошел на урегулирование конфликта, не понимая, что за его спиной стоит огромная группа советских генералов – и армейских, и ФСБ. Именно они решали – война или мир на выгодных для генералов условиях. Так было практически всякий раз, когда Россия участвовала в собой же организованных сепаратистских войнах.
Рано или поздно, в зависимости от обстоятельств, российские спецслужбы проводят операции с резонансными убийствами. Почти всегда спецслужбы создают так называемую «третью силу», провоцирующую военные действия или занимающуюся «громкими» убийствами. Так было в Грузии в начале 90-х годов, так было в то же время в Азербайджане и Молдове. Перед количеством жертв исполнители не останавливались. В Таджикистане в годы гражданской войны 1992-1997 годов, спровоцированной Россией, было убито 73 журналиста, и часть этих убийств – это целенаправленные резонансные преступления, направленные на дискредитацию одной из противоборствующих сторон.
Цель – создать информационный шум, скандал, вызвать реакцию у общества и в тех странах, которые помогают и поддерживают
Российская война в Украине мало чем отличается от других постсоветских. Разве что технологичнее и ожесточеннее по причине осознания, что она последняя, а потом «совок» окончательно умрет. Одинаково отношение спецслужб к своим обязанностям и тактическим наработкам – все очень похоже, и резонансные убийства в Украине надо было ожидать. И, скорее всего, их будет еще несколько, пока в Москве не поймут их бесполезность. Такие убийства не направлены на подавление конкретного человека, часто не столь опасного, как потом говорят. Цель – создать информационный шум, скандал, вызвать реакцию у общества и в тех странах, которые помогают и поддерживают. И если в Украине много говорили об информационной войне и ее последствиях, то следовало ожидать и такие давно известные и опробованные операции. Заданность таких операций легко проверить по реакции российской пропаганды, которая незамедлительно поднимает вой. В случае с Олесем Бузиной опозорился «разведчик» Путин, еще до официального сообщения МВД Украины о преступлении заявивший о «политическом убийстве».
Олег Панфилов, профессор Государственного университета Илии (Грузия), основатель и директор московского Центра экстремальной журналистики (2000-2010)
Взгляды, изложенные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не обязательно отражают позицию редакции
