Рубрика «Мнение»
Симферополь – На днях состоялось первое заседание «организационного комитета фестиваля «Великое русское слово» под руководством его сопредседателя, «спикера госсовета» Крыма Владимира Константинова. Газета «госсовета» официально отметила, что «год от года ширится его география, совершенствуется программа, добавляются новые форматы и площадки», и это несмотря на то, что «когда Крым был в составе Украины, форум проходил скорее «вопреки», чем «благодаря» настрою тогдашней киевской власти: средства доводилось собирать буквально по крупицам, да и чиновники высокого уровня «Слово» не жаловали», а теперь вот «Все кардинально изменилось с марта прошлого года, и теперь, в составе России, фестиваль выходит на новую широкую дорогу». На заседании «оргкомитета» были рассмотрены основные параметры этого действа в 2015 году (он обычно проводится от 6 июня, дня рождения Пушкина, до Дня России – 12 июня), вот и посмотрим, что будет представлять собой фестиваль, вышедший на «широкую дорогу»?
Несмотря на то, что материалы фестиваля, как и несколько лет до того, крымские СМИ публикуют под традиционным заголовком «И мы сохраним тебя, русская речь, великое русское слово…», на самом деле все годы проведения фестиваля наблюдается странный парадокс. Во-первых, предметом обсуждения на всех мероприятиях является что угодно – политика, геополитика, экономика, геоэкономика, а язык и литература – только в последнюю очередь. Во-вторых, после обильнейшей массы всех слов и мероприятий о «развитии и сохранении» «слово» заканчивается обычно артиллерийским салютом, не принимается никаких реальных решений относительно «развития и сохранения» и об этом «великом и святом деле» забывают до следующего «Великого русского слова». В-третьих, анализ отчетов о проведении прежних фестивалей показывает, что ни на одном из них не было сделано ни каких-либо филологических или языковедческих открытий, не сказано никакого принципиально «нового слова» ни в области русистики, в области литературы, ни в области языкознания, проводником которого в Крыму теперь выступает строитель по специальности Владимир Константинов.
«Сборная солянка» славословия и тщеславия
В принципе, когда такой фестиваль проводился в украинском Крыму, то «развитие, сохранение и защита» русского языка имели хоть и притянутое за уши, но все же обоснование – организаторы делали вид, как будто бы речь шла о «сохранении и защите» русского языка в стране с совсем чужеродными языками и культурой, где-нибудь в африканской глуши или на просторах Южной Америки. Теперь же, когда они думают, что Крым российский, то «сохранение и защита» как-то звучат в пику Кремлю и Российской академии наук – вот вы там, в Москве, не можете, а мы тут стараемся!
Во-вторых, если идет речь о «сохранении и защите», ну, а тем более о «развитии», то избрание именно фестиваля формой проведения, а не научной конференции, симпозиума, «мозгового штурма», коллоквиума, чтений, наконец, выглядит весьма странно. Пофестивалили и разъехались. Использовали миллионы (в 2015 году на фестиваль выделено 9 млн. рублей. Так что фестиваль всегда довольно «хлебное» событие!) и до следующего фестиваля.
В-третьих, уместно вообще задать вопрос: а является ли Крым тем местом, где наиболее оптимально и результативно можно (и нужно?) проводить «защиту и сохранение», русского языка, не говоря уж о развитии? Да и самое парадоксальное – а ставят ли его организаторы перед собой такую задачу и представляют ли они всю и академическую, и историческую, и филологическую сложность этой задачи?
Посмотришь на то, что они делают, и убеждаешься – и близко не ставят, и сложности ее не представляют даже в самой малой степени. Потому что в оргкомитет собрали людей, с языком связанных в последнюю очередь. Глава его – строитель, члены – различные чиновники, министры разного профиля, и даже представители епархиального управления. Ну, да это ладно, нет в Крыму академиков языкознания, пусть будут просто «знатоки». И вот что они говорили на заседании недельной давности: «Глава Госсовета подчеркнул необходимость придать празднику, коим, несомненно, является фестиваль, побольше «русскости»: целесообразно задействовать фольклорные коллективы, широко представить качественную сувенирную продукцию. Было бы неплохо открыть филиалы «Великого русского слова» на местах… Нельзя, чтобы фестиваль превратился в официозное мероприятие. В его концепции должна постоянно присутствовать «неформальная» составляющая. Неплохо, если депутаты и чиновники выучат стихи Александра Пушкина и прочтут их участникам торжеств…» Примерно так, как школьники. Это и есть уровень «крымского языкознания».
Глава оргкомитета фестиваля «спикер госсовета»Константинов наставляет организаторов отнюдь не на «сохранение и защиту» и, упаси боже, не на развитие языка, а на развлекательный фестиваль
Как видим, глава оргкомитета наставляет организаторов отнюдь не на «сохранение и защиту» и, упаси боже, не на развитие языка, а на развлекательный фестиваль. Да и сама программа фестивалей, как показывает опыт предыдущих лет, это такая себе «сборная солянка» славословия и тщеславия, где москвичи хвалят крымчан за «сохранение и защиту», а крымчане гордо подчеркивают, как и газета сейчас, что «Крым – это Мекка русской культуры». И Константинов не забывает еще об одной составляющей: «Надо учитывать: начало июня – еще и старт курортного сезона, – говорит он, – поэтому гости, приехавшие в это время в Крым, должны запомнить «Слово» как яркое событие культурной жизни полуострова. Вернувшись домой, они с ностальгией произнесут: «На каком прекрасном фестивале мы побывали!». В конечном итоге это станет самой высокой оценкой приложенных организаторами усилий и сыграет на имидж Крыма как культурной Мекки России». И никого не заботит ни «защита», ни «сохранение», ни, тем более, «развитие», но, тем не менее, первое, что сказали крымские сепаратисты, встречая российских оккупантов, «мы за 23 года сохранили русскую культуру, русский язык и русскую ментальность». Сохранили от кого? Кто на них посягал-то? А если бы не было в Крыму Константинова, то ничего бы и не сохранилось? А почитаешь крымские газеты и становится понятно, что есть особый крымский русский язык, далекий от литературного.
Роль «русского языка» в аннексии Крыма
Только в Крыму почему то считают, что русский язык, который и без того «великий и могучий», но в то же время такой слабый и беззащитный, что нуждается в защите явных непрофессионалов
Во всемирной паутине Интернета всесильный Google не нашел ничего подобного крымским фестивалям, ни великое английское, ни великое немецкое, ни великое испанское, ни португальское слово, ни многие другие языки мира не нуждаются в ежечасном восхвалении. И только в Крыму почему то считают, что русский язык, который и без того «великий и могучий», но в то же время такой слабый и беззащитный, что нуждается в защите явных непрофессионалов, логику которых, по словам Мюллера, понять сложно.
Везде сфера языка, а тем более его развития, отдана в распоряжение ученых, филологов, языковедов, и только в России язык и история являются составными частями политики. Не имея иных претензий к Украине, крымские сепаратисты, проводя политику ползучей русификации, обвиняли Киев в «насильственной украинизации». Если Россия заботится о своем языке, то это патриотизм, а если Украина делает то же самое – это уже фашизм. В регионе, где на 99% все было русским, этот метод использовался как ширма для создания сети агентов влияния. Поэтому роль «русского языка» как политического фактора для насаждения «побольше русскости» оказалась высокой, и в осуществлении аннексии она сыграла одну их главных ролей.
Везде сфера языка, а тем более его развития, отдана в распоряжение ученых, филологов, языковедов, и только в России язык и история являются составными частями политики
Как ни странно, но говоря о «сохранении, защите и развитии» крымские сепаратисты делали и делают все как раз наоборот – для сдерживания развития, для ослабления имиджа русского языка. Крым – регион многонациональный и многоязычный. Развиваться какой-нибудь язык здесь может только одним путем – взаимодействия и взаимовлияния, взаимообогащения с другими языками в условиях их равноправного положения. Но как эти процессы могут происходить в сфере русского языка, если тогда и сейчас политики насильственно устанавливают режим доминирования русского языка в ущерб всех другим. Доминирование вопреки представлениям власти – это наиболее слабый и наиболее уязвимый способ защиты, и при нем ни о каком развитии не может быть и речи. Не удивительно, что это «развитие» сразу же после аннексии обернулось закрытием украинских и крымскотатарских школ.
Более того, «выполняя» известный указ Владимира Путина «о реабилитации депортированных народов», в Крыму заговорили о «развитии» (!) не только крымскотатарского, но и немецкого, греческого, болгарского и армянского языков, причем за счет бюджета. Такое «мероприятие» вошло в список мер по его выполнению. Конечно, хотелось еще и под эту марку из Москвы какую-то денежку выдурить, но вы только вдумайтесь в этот маразм: при наличии больших и сильных Германии, Греции, Армении, Болгарии с их национальными академиями наук, развивать их языки берутся в Крыму, имея при этом несколько сотен их носителей, многие из которых давно забыли не то что литературный, но даже бытовой уровень владения родными языками. В прошлом году уже 8-й такой фестиваль завершился гала-концертом на стадионе и артиллерийским праздничным салютом 449 отдельного салютного дивизиона Западного военного округа России» . Уже видно, что 9-й в этом году пройдет с не меньшим «успехом».
Роль крымского «русского языка» в дискредитации России
Один такой фестиваль с точки зрения международного права, с точки зрения прав человека – это ярчайший факт по дискредитации русского языка
Поэтому языковые мероприятия такого уровня, какие проводит Крым, реально претендуют исключительно на увеселительный статус, но ни в коем случае не на научный. Один такой фестиваль с точки зрения международного права, с точки зрения прав человека – это ярчайший факт по дискредитации русского языка, который пытаются навязать в качестве старшего, главного языка межнационального общения. В конце-концов – это бессмысленная трата больших денег и унижение для страны. И это от великой русской лени – почему москвичам не приехать в Крым, как и тому же Константинову, и не поговорить с армянами – на армянском, с немцами – на немецком, а с болгарами – на болгарском? Потому что слабо, пусть они все лучше учат русский. Но был же в истории пример, когда в странах восточной Европы – Польше, Чехословакии, Болгарии, ГДР, да и бывшей Югославии, навязывали русский язык со школы, и это привело только к тому, что все эти народы, даже владея русским, отказывались на нем говорить в знак протеста против русификации их культуры, и против имперской политики Москвы. Так язык один раз уже дискредитировал страну. Россия хочет повторить этот опыт?
Так если Крым столица русской культуры, то что тогда Москва?
Особая тема – является ли Крым Меккой русской культуры? Что такое Мекка – столица, квинтэссенция культуры, языка, веры, идентичности. Так если Крым столица русской культуры, то что тогда Москва? Ее периферия? Что есть в Крыму такое русское, что превышает Москву с ее Кремлем, или Санкт-Петербург с его имперским величием, или Тулу с ее «тулками» и самоварами, или Вологду-гду-гду? Царские дворцы, которые Волошин сравнивал с вокзальными буфетами? Где Мекка, в чем сакральность? Ну, пусть Владимир Путин не знает, что в Херсонесе крестился князь не московский, а киевский, но есть же в России нормальные историки, которые это знают. И неужели Россия столь бедна на исторические места, что самое главное из них обнаружилось именно в Крыму? Действительно сложно понять логику непрофессионалов!
Валентин Гончар, крымский политолог, специально для Крым.Реалии
Взгляды, высказанные в рубрике «Мнение», передают точку зрения самих авторов и не всегда отражают позицию редакции
